Твой выход, детка! - Вера Перова (2020)

- Не морочь нам голову. Какой магазин? Ты же ничего не понимаешь ни в торговле, ни в бизнесе! После смерти Павла это не возможно.

Я удивленно смотрю на него.

- Что ты так смотришь? Я знаю, что все твои дела вел он. В дополнение к своим архитектурным.

- Ничего подобного, с чего ты это взял? И вообще, я уверена, что у меня все получится.

- Глупости. Здесь нужна мужская хватка, тебя же, с твоей безалаберностью и эмоциональной неустойчивостью враз облапошат.

- Интересно, и что же ты предлагаешь?

- Мы с мамой решили, что магазин надо продавать. И этим займусь я, - он мягко бьет ладонью по столу, проявляя не свойственную ему твердость и давая понять , что вопрос решен и дальше обсуждать нечего.

- А тебе искать работу, - командным голосом вставляет мать.

- Это мой магазин и мне решать, продавать его или нет, - медленно, но твердо проговариваю я, смотрю на мать, и мне совсем не нравится этот злорадный блеск в ее глазах. Что они задумали? Никогда раньше их не интересовало: как я живу, и чем я на это зарабатываю.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Нет, дорогая моя, ошибаешься! Магазин, чтобы уйти от налогов, твой муж, царство ему небесное, оформил на отца, - победоносно чеканит мать.

Повисает немая пауза, и мои родители дружно принимаются за еду. На их взгляд наша встреча в принципе подошла к концу. Они донесли до меня, что хотели, а мое мнение никому из них совершенно не интересно. Я же сижу совершенно сбитая с толку и лихорадочно пытаюсь вспомнить нашу поездку к нотариусу, через полгода после смерти Пашки, когда я вступала в наследство. Что было написано в документе? Какой перечень имущества? Я пытаюсь восстановить картинку, но в памяти возникают только резкий голос матери и ярко оранжевые волосы секретарши в приемной. Подавив в себе панику, я придаю голосу твердость и спокойно продолжаю разговор:

- Я проясню этот вопрос. Хотя думаю, что вы не правы.

- С кем ты собираешься прояснять этот вопрос? – мать со звоном кидает вилку с ножом на тарелку, рискуя разбить ее.

Я молчу.

- Не веришь нам с отцом?! Ты в семье – не забывай. У нас нет секретов.

Я смеюсь:

- Между нами вагон секретов.

Она и бровью не ведет на мое замечание.

- Опять с этим Романом?! У него, между прочим, половина фирмы…

- И что?

- А то, что он спит и видит , как получить вторую часть. Ты думаешь что, он от большой любви к тебе не вылезал из твоего дома весь этот год. Разыгрывал искреннего друга… Да он ситуацию контролировал… Поди и бутылки тебе таскал… А что? Ему очень выгодно, чтобы ты спилась! Давал бы тебе копейки на содержание, а сам бы все один загребал…

- Мама, что ты несешь! Замолчи!

- Не смей меня затыкать! – кричит она,- и имей в виду, Елена, магазин ты так просто не получишь.

Я смотрю в ее серые, ледяные глаза и понимаю, что передо мной сейчас сидит не мать, а дикий хищник, почуявший добычу. Сглатываю ком слез, предательски перехвативший горло и задаю вопрос, ответ на который мне уже ясен:

- Что ты имеешь в виду?

- А то, что если ты хочешь, чтобы магазин был твой – тебе его придется купить у нас, - она делает большой глоток вина и, как ни в чем не бывало, умиротворенным голосом продолжает, - давайте закончим этот разговор и спокойно поужинаем. Не так уж часто мы собираемся вместе за одним столом.

Я сижу прибитая к стулу услышанным, пытаясь взять себя в руки и не расплакаться . Наши отношения всегда были не теплыми, но чтобы вот так…Это уже слишком!

Пора было уходить. Но я не сделала главного, ради чего пришла. Поднимаю голову , выпрямляю спину и весело говорю:

- У меня для вас новость. Я беременна.

Они, как по команде, перестают жевать и устремляют на меня глаза. Мать хватает отца за руку.

- Повтори, - просит она, прижимая другую руку к груди.

- Что именно? – я продолжаю веселиться.