Малая - Алёна Воля (2021)

Он лишь усмехнулся, сильно сжав ее запястья. Попытался поцеловать, но наткнувшись на стиснутые зубы, чуть отстранился:

— Хочешь больно?

— Пусти!! — Лона знала о всей бесперспективности этой борьбы, да и устала быстро. Но обида не позволялась сдаться так легко.

…

В ту ночь все было не так, как раньше. Илу словно использовали по назначению, не особо считаясь с желаниями и мнением. Ощущение от происходящего больше не возбуждало, а страшило. Понимал ли Вадик, что делал? Не мог не понимать! Ломал и собирал обратно. Как с неживой куклой. Да, вначале пытался довести ее до оргазма, а когда понял, что не сможет, наслаждался в одиночку. И это ее ранило.

Она еще долго лежала потом, глядя в темную пустоту и не зная, что делать. Несмотря на то, что у нее в семье подобное было чуть ли не в порядке вещей, случившееся больно ударило по самолюбию. Где делся ласковый и нежный Вадим? Видит бог — за пять лет ни разу не повел себя подобным образом! Лишь однажды был жестким, когда она с Димкой связалась, а он приехал неожиданно и увидел чужую зажигалку в ее квартире.

Илоне вспомнился разговор с Сашей, своей новой невесткой. Они смогли поговорить немного, когда были в ресторане и Марк с Разумовским выходили на перекуры.

— Ну ты… отчаянная. — Сказала ей Александра. — Сбежать из города в неизвестном направлении — у меня бы духу не хватило, наверное.

— Все зависит от точки кипения. Обидно, что я практически ничего этим не добилась. — Увидев удивленный взгляд, пояснила: — Надеялась, что Вадик придет в себя хоть немного. Саш… он очень изменился, понимаешь? Это странно звучит, да? Просто я знала его с другой стороны. В голове сейчас полный кавардак.

— Я как-то не совсем понимаю, если честно. Со стороны глядя — плохого отношения к тебе не вижу.

— Да нет же. Дело не в этом. Раньше он не был грубым и… не знаю, как назвать… твердокаменным, бескомпромиссным. Говорит в глаза такие вещи, что у меня мозги сворачиваются. Устанавливает постоянно какие-то дикие правила: что мне можно, а что нельзя. Сам себе распланировал наше будущее, даже не спрашивая, хочу я этого или нет. Тотальный домострой. Ну как объяснить?! Он вел себя иначе до этого! — Лона выпила сока и продолжила: — С одной стороны — чего еще надо? Добилась его. А с другой… Вадим такой тяжелый, что и описать не могу.

— А что тебя так удивляет? — вдруг прилетел неожиданный вопрос.

— В смысле?

— Вы же с ним не общались толком помимо… э-м-м-м… интимных встреч, насколько я понимаю?

— Да. Очень мало. — Согласилась Лона, соображая, к чему ведет Саша. — И что? Я его всю жизнь знаю. Он не был таким.

— Люди ведут себя в разных обществах по-разному. Дома они одни, на работе — другие, с друзьями — третьи. Вот ты, к примеру. Дома — тише воды и ниже травы, да? Была, по крайней мере. Вспомни свой институт. Манера поведения? Или на работе. Не думаю, что заглядываешь подобострастно кому-то в глаза, как делала это с Вадимом.

— Нет, конечно. — Согласилась растерянно.

— Так вот. Не думаю, что он изменился. Просто перевел тебя в ранг близких и перестал сдерживаться. Взять того же Марка, который матерился при мне один единственный раз — когда откачивал и психовал при этом. С Вадимом же, насколько я смогла услышать, для него это нормальная практика.

— Откачивал..?!

— Ну, когда я в больницу попала. Не важно. Ты понимаешь, что я сейчас хочу тебе донести? Твой Вадик всегда был грубым. Но ты вела себя иначе и это не проявлялось. А теперь провоцируешь, сама того не понимая. Думаю, что дело обстоит именно так.

Илона застыла с открытым ртом. А что тут скажешь? Получался замкнутый круг.