Всё, что нужно для счастья - Евгения Стасина (2019)

- Ладно, - киваю и тут же забываю об этом обещании. - Придёшь в себя и сама мной займёшься.

У нас же есть время? Его не может не быть, иначе господь бы не допустил, чтоб я оказалась здесь.

- Займусь. И с психологом договорюсь, он поможет тебе смириться, - Смириться... Я до этого и не подозревала, что одно слово способно повергнуть человека в состояние шока. - А тебе придётся смириться, Вась. Я всё равно уйду.

- Не говори так!

- Буду. Иллюзий напрасных не строй, ладно? Ты теперь не имеешь на них никакого права. У тебя Сонька, Вась. И сегодня пусть лучше она у Оксаны побудет - не хочу, чтобы она видела тебя такой.

Какой такой я даже не спрашиваю. До позднего вечера перебираю короткие прядки и умоляю свои руки запомнить эти ощущения. Кто знает, как долго я смогу их касаться?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Максим ждёт в машине. На часах начало одиннадцатого, но спрятать мою печаль не под силу ни сумеркам, ни приглушённому свету в салоне. По крайней мере, Некрасов замечает её сразу: включает радио, намеренно делая погромче, тем самым отрезая нам возможность поговорить. Я ведь не смогу сейчас, потому и пялюсь в окно, прижавшись лбом к прохладному стеклу.

Так и едем, каждый раздумывая о своём. Я пытаюсь осмыслить случившееся и попытаться принять мысль, что рано или поздно нам с Верой придётся расстаться, а он… Может, гадает, как будет справляться с Сонькой, когда её матери не станет? Прикидывает, сможет ли взвалить все заботы на себя или предпочтёт роль воскресного папы? Кто знает...

Господи, а как буду я? Мне ведь Веру никогда не заменить: она ласковая - я терпеть не могу сюсюканий; она ответственная, а я порой забываю оплатить квитки; она мама, а я суррогат. С виду женщина, а на деле - пустая упаковка…

-Это Кольки Пирогова квартира, - спустя сорок минут молчаливой езды, мы оказываемся в парадной старой многоэтажки.

Максим проворачивает ключ в замке, протянутый хмурой консьержкой, а я устало приваливаюсь к стене, дожидаясь, пока он поборет охранные механизмы. Гляжу на одиноко покачивающуюся лампочку и зябко кутаюсь в джинсовку. И так всю минуту, пока замок, наконец, не щёлкает, дверь со скрипом открывается и ноздри щекочет застоявшийся воздух. Сыростью пахнет.

- Он уехал пять дней назад. Моряк, служит на огромной посудине.

И семьи у него нет. Это невооружённым глазом видно. Комната всего одна, мебели кот наплакал, заляпанное окно прикрыто безвкусной шторой. Ни занавески вам, ни цветочных горшков. Впрочем, я тоже цветы не держу… Боюсь, что в один прекрасный день я обнаружу лишь высохшие стебельки, сиротливо торчащие из серой земли.

-Ты первая в душ? Я пока нам ужин приготовлю. Мы же, кроме оладий, ничего сегодня не ели.

И неудивительно: Новиковы мучились похмельем, позабыв и дальше придерживаться образа радушных хозяев, а я слишком торопилась добраться до Веры, чтобы пустить Максима к плите. Знала бы, какую правду узнаю, начала торопиться бы куда раньше. Года три назад, когда сестра осталась один на один со страшным диагнозом и плачущей дочкой на руках.

-Как хочешь, - касаюсь чёрно-белого снимка незнакомой женщины, и, устало вздохнув, растираю щёки, на которых не осталось ни грамма косметики. Её слезами смыло. - Хотя я не голодна, меня Вера соком напоила. С мякотью.

-Поесть всё равно нужно, - Максим подходит ближе, но коснуться всё же не решается.