Отец поневоле - Дина Данич

Платоша резвится, шлепает ладошками по воде, а бывший смотрит на него с такой любовью, что я в итоге решаю отложить непростой разговор на потом. Слишком шатко все сейчас. В конце концов день-другой этот вопрос терпит. Уже сейчас, не помня нашего общего прошлого, я понимаю — Назар очень упрям. И вряд ли просто так изменит свое решение. Поэтому действовать в лоб попросту глупо и недальновидно.

После кормления сынок засыпает довольно быстро, но я все равно продолжаю стоять и любоваться на него. Адамиди ушел к себе в душ, и я понятия не имею, что меня ждет дальше. Придет ли он, чтобы закончить начатое? Стоит ли мне подготовиться?

Среди моей одежды нет соблазнительного белья. Живя с Емельяновыми, я об этом не задумывалась. Да и переехав сюда, не думала, что у меня есть шансы хоть на что-то.

Я настолько погружаюсь в свои размышления и сомнения, что не слышу шагов позади. Только когда на плечи ложатся горячие ладони Назра, вздрагиваю.

— Уснул?

— Ага…

Я затаив дыхание, жду, что будет дальше. Бывший опускает руки вдоль моих, кладет на бедра и прижимает к себе. Сдавленно охаю, чувствуя не только его напряжение, но и желание.

— С тебя должок, Поля, — хрипло произносит муж.

— Большой? — спрашиваю, нервно облизывая губы.

— Очень. О процентах вообще молчу…

Осторожный поцелуй, и на коже расцветает не просто тепло. Жар. Я вспыхиваю, словно спичка. Смущение в купе с желанием захватывают меня.

— Я… Я могу это как-то исправить? — старательно подыгрываю, чувствуя, что так и надо сейчас.

— У тебя будет шанс, — кивает Назар, а затем мягко ведет за собой к двери, почти не отрываясь от меня.

— Но Платон…

— Радионяня включена. Мы услышим.

Мне и страшно и одновременно волнительно. Вчера я готова была пойти до конца, не задумываясь. Сегодня же сомнения сильно мешают.

— Не думай, — шепчет Адамиди, заводя меня к себе в комнату. — Просто чувствуй.

— Я не… не помню, как у нас это было, — смущенно озвучиваю один из моих страхов.

— И не надо, — перебивает он меня. А затем целует так, что мысли как-то быстро исчезают из головы, уступая место бессвязным междометиям.

Еще вчера я прочувствовала насколько идеально мы совпадали с бывшим мужем. И сейчас снова падаю в происходящее, тону, погружаясь все глубже. Каждое прикосновение заставляет что-то во мне разгораться все сильнее.

Он мне так нужен. Так сильно-сильно, что я просто не знаю, как это выразить иначе, чем через поцелуи. Мне кажется нет таких слов, что могли бы описать мою потребность в любимом мужчине.

Да, именно сейчас я совершенно точно уверена — я любила и по-прежнему люблю Назара. И ни за что бы не предала его, ни за что…

— Черт, как же я скучал, — стонет муж, клеймя прикосновениями, заставляя меня жаждать большего. — Как же…

— Я люблю тебя, — выдыхаю в ответ. — Зоря…

Жадность, с которой он целует меня, дурманит, вынуждает довольно улыбаться. Потому что я не одинока в своем безумии. Мы оба падаем в эту пропасть. Оба пойдем до самого конца. Вместе. Рядом.

— Я и не переставал, — произносит Назар чуть позже, когда мы лежим переводя дыхание.

— Что?

— Любить. Злился очень. Но не переставал. Учился жить без тебя.

— Получилось? — осторожно спрашиваю я.

— Как видишь, не очень.

— Прости, но я, кажется, вряд ли расстроена этим… — тихо шепчу, действительно не испытывая чувство вины.

Назар неожиданно переворачивается, нависая надо мной. Его пристальный взгляд скользит по моему лицу.

— Ты ведь понимаешь, что я не шутил, когда сказал, что не отпущу? Даже если ты вспомнишь все и вдруг передумаешь.

— А если там окажется что-то такое, что ты не сможешь принять?

Он наклоняется ко мне все ближе, проводит носом вдоль виска и жадно вдыхает.

— Поверь, самое страшное я уже пережил. С остальным справимся.