Неожиданно мать! - Ксюша Левина

Мотя поежилась от этого характерного, «щетинистого» звука.

— Я открою.

И она чуть ли не бегом бросилась к ванной комнате.

Ей было не то чтобы неуютно, просто не хотелось снова смутиться и покраснеть, а Роман будто весь излучал некие волны, заставляющие краснеть. Даже когда просто чесал щеку. Или лукаво смотрел с каким-то огоньком в глазах. Или ухмылялся. Или грубил.

Мотя настроила нужную температуру и выглянула из ванной.

— Неси!

Роман вышел из спальни, держа Серегу высоко, как Симбу из Короля Льва.

Его руки были вытянуты, лицо напряжено.

— Я готов, — кивнул он.

— Я пока полотенце приготовлю… где?

— В ящике комода.

Роман кивнул на белый комод в углу просторной ванной комнаты и Мотя кинулась на поиски, лишь бы как-то облегчить участь Сергея, который терпеливо ждал водных процедур.

Роман замер у раковины.

— Что дальше? — его голос был напряжен, будто это была спецоперация, от которой зависела чья-то жизнь.

— Ополоснуть. Намылить. Ополоснуть.

Мотя открыла ящик и замерла над идеальными стопочками белых полотенец. Достала одно, развернула.

— Ну?

Роман кивнул и поднес Серегу к воде, тут же осознав, что не имеет в наличии третьей руки, которой бы мог что-то мылить.

— А… как? Ладно… сейчас…

Серега флегматично смотрел куда-то в сторону, в ожидании, когда его помоют. Недовольства не выражал, просто позволял себя держать.

Роман же смотрел на это выражение лица и не понимал, как оно может быть у месячного человека.

— Откуда столько презрения? Будто не он, а я тут голый и… ну ты поняла.

— Это для меня загадка, — искренне согласилась с Романом Мотя и пару раз кивнула.

Роман стал перехватывать Серегу, примеряясь то так, то эдак.

— Одной рукой…

— Я догадался.

Серега опасно накренился, Мотя дернулась и все таки придержала его за плечо. Бедолага вздрогнул и прицельным ударом намочил Роману джинсы.

— Как, блин…

Роман поднял Серегу, качнул его вправо-влево, пытаясь найти куда деть это все. Брызги полетели на кафель.

— Твою ж… не смейся, помогай!

Мотя просто сложилась пополам, глядя, как Роман носится с писающим мальчиком.

— Да в раковину его опусти уже!

Выдавила она сквозь смех и Роман послушно устроил Серегу в раковине.

Тот тут же удобно устроился, сложил ножки лягушкой и вцепился в край.

— Офигеть. Так можно было? — удивился Роман.

— Прости, я пыталась помочь, — весело ответила Мотя и протянула руки с полотенцем, а Роман туда положил Серегу.

— Это нереально делать в одиночку! Нереально же! — прорычал Роман.

— Да как же. Многие это делают…

— Не верю, что это возможно. Тут просто ужасный бардак… И чисто теоретически… как? Его нужно сначала уложить? Но на вид он не хочет!

— Вот так, — пожала плечами Мотя. — Тебе нужна помощь? Только попроси…

— Мотя, — спокойно позвал Роман, глядя в пол.

Он стоял оперевшись о раковину и казался очень напряженным.

— Что?

— Я не могу тебя об этом просить. И не могу дать тебе шанс еще сильнее в этом увязнуть. Ты меня просто возненавидишь. И не то, чтобы я придавал этому значение… Но, наверное, это было бы неправильно.

— Глупости. Ты без меня не справишься, — высокомерно заявила Мотя, развернулась на каблуках и вышла из ванной.

И у нее, и у Сереги были такие пафосные лица, будто за их спиной разносило в щепки торговый центр, а фоном играла героическая музыка.

Роман закатил глаза и усмехнулся:

— Зараза…

А Мотя, стоило ей скрыться с чужих глаз, торжествующе захихикала.

Нет, это все не было ее планом, но Серега и майские праздники все сделали сами.

Да, было глупо наряжаться и краситься, но задумка вообще была глупой, что уж там. А тут все прямо как надо, только что делать потом?

А дальше все решил звонок в дверь.