Страна призраков - Гибсон Уильям (2008)

– Тебя это смущает? – Саму Холлис это смущало, но она не знала, каковы критерии странности у Альберто.

– Ну, Бобби… он и есть Бобби. Странный? Безусловно. Трудный человек.

Беседа явно катилась не по тем рельсам.

– И еще я хочу побольше узнать, как ты делаешь свои композиции, – сказала Холлис.

Фраза должна была подействовать безотказно. И действительно, Альберто тут же просветлел.

Прибыли заказанные гамбургеры. Художник глянул на свой, словно хотел отодвинуть его в сторону.

– Я начинаю с ощущения места, – сказал он. – События, места. Потом собираю материал. Ищу фотографии. Например, с Фицджеральдом: снимков события не было, записи пришлось собирать по крупицам. Но есть его фотографии приблизительно того же времени. По ним видно, как он одевался, какая стрижка. Прочие снимки. Плюс то, что удалось найти о Швабской точке, – уйма информации, это был самый знаменитый в Америке драгстор[8]. Отчасти из-за того, что владелец Леон Шваб утверждал, будто Лану Тёрнер впервые заметили, когда она потягивала через трубочку колу именно там[9]. Она, правда, отрицала все до последнего слова. Похоже, Шваб выдумал это для привлечения покупателей. Зато в журналах появилась куча снимков. В мельчайших подробностях.

– И ты обрабатываешь фотографии в… 3D? – Холлис не знала, как правильно сказать.

– Шутишь? Я все моделирую.

– Как?

– Строю виртуальные модели, натягиваю на них текстуры – их я либо сканирую, либо создаю сам, обычно для конкретной композиции. У каждой модели есть собственный виртуальный скелет, который можно разместить в окружении. Потом я с помощью цифрового освещения добавляю тени и блики. – Альберто изучающе прищурился, словно проверяя, слушает ли Холлис. – Это как лепить из глины. Сперва внутренняя структура: позвоночник, плечи, локти, пальцы. Примерно как создают героев для компьютерной игры. Потом я моделирую множество голов с немного разными выражениями лица и собираю их в одно.

– Зачем?

– Так правдоподобнее. Выражение не кажется искусственным. Раскрашиваю их и оборачиваю каждую модель текстурой. У меня их целая коллекция; некоторые сканированы с реальной кожи. Для Ривера, например, я никак не мог отыскать подходящий семпл. Потом взял скан кожи у одной совсем юной вьетнамки. И получилось. Знавшие Феникса сказали, очень похоже.

Холлис положила гамбургер.

– Надо же, сколько трудов. Я думала, все получается… само собой. С помощью… технологий.

Альберто кивнул:

– Ну да. Этого добра тоже достаточно. Мне остается самая, так сказать, архаичная часть работы. Расставить виртуальное освещение так, чтобы тени падали правильно. И потом создать особую атмосферу, чувство пространства… – Он пожал плечами. – Когда все готово, оригинал существует лишь на сервере, в одних только виртуальных измерениях: высота, длина, ширина. Иногда у меня такое чувство, что если сервер накроется и моя модель с ним, то созданное мной продолжит существовать, по крайней мере как математическая вероятность, и что мир, в котором мы живем… – Альберто нахмурился.

– Да?

– Функционирует по тем же законам. – Он снова пожал плечами и взялся за бургер.

«Жуть, – подумала Холлис. – Ну ты и псих».

Но ничего не сказала, только серьезно кивнула и тоже взяла бургер.

9. Холодная гражданская война

Его разбудил сигнал телефона: пришла эсэмэска. Тито нашарил в темноте сотовый и быстро прочел текст на волапюке. Алехандро ждал снаружи и просил его впустить. Глубокая ночь, десять минут третьего. Тито сел на постели, натянул свитер, носки, джинсы. Обулся и тщательно завязал шнурки: так требовал протокол.