Девушка брата - Надежда Борзакова

Обхватив за подбородок, слегка потянула, чтоб посмотрел мне в лицо. Господи, тигр, приготовившийся к нападению на… Кабанчика, кролика и…индюка. От сравнений стало и стыдно и смешно.

Влад в ответ пробормотал что-то невразумительно-ругательное и крепче меня обнял. Потер горячими ладонями плечи, спину. Боялся, что замерзну, хоть это было нереально из-за температуры воздуха в общем и горячих объятий, разгоняющих кровь, в частности.

Мы погрузились в грузовичок, накрытый брезентом и направились обратно, навстречу солнцу и океану. Когда добрались, от дождя остались лишь промокшие шмотки, волосы и воспоминания.

К счастью, никаких «неприятностей» не произошло.

— Куплю тебе паранжу, — прорычал Влад, когда вошли в номер.

Скинул на пол промокшую сорочку, выбрался из шорт. И у меня перехватило дыхание от вида напрягшихся, четко как у греческой статуи, прорисованных мышц предплечий, рук, груди, пресса, бедер. Перекатывающихся под посмуглевшей от солнца бархатной кожей.

Вот как так? Мои руки и губы знали уже каждую клеточку тела, его тела. Ласкали, целовали десятки раз. А все равно ощущение…

— Какая ты красивая, — хрипло прошептал, пожирая взглядом.

Подошел, почти упал на колени, подхватил кончиками пальцев подол платья и потянул его вверх, следуя ладонями за ним. Вверх по ногам, бедрам, талии, к груди — приостановившись на скрытых лифом купальника полушариях, и вверх по плечам. Задержал ткань на предплечьях, оставив меня стоять с поднятыми вверх руками, опутанными мокрым льном, набросился на губы.

А он ведь тоже так всегда. Жадно, алчно, будто впервые видел, касался, целовал. Меня. Свою жену.

Подтолкнул своим телом к стене, втер в нее им, не разрывая поцелуя. Избавился все же от платья и будто потрогал, сжал, смял руками сразу везде. Каждый сантиметр вмиг ставшей чувствительной в ожидании ласк кожи.

— Я ж ни слова не сказал этим уродам, — опаляя дыханием влажную, прохладную кожу, — а хотелось врезать за каждый взгляд. Еще и когда ты такая — в мокром платье. Как в первый раз, как я помню…

— Что хочешь в награду? — глядя из-под ресниц.

И снова, почти зарычав, накинулся на губы. Приподнял за бедра, чтоб я обхватила ногами его, притиснулся между ними напряженным пахом. Потерся о промежность, толкнулся, имитируя толчки.

Задыхаясь, я держалась за его плечи. Наши языки столкнулись, переплелись в жарком танце, как и надсадное дыхание. На двоих одно.

Прижимая меня бедрами к стенке, Влад расправился с застежкой лифа и снял его. Горячие шероховатые ладони резким контрастом на охлажденной мокрым спандексом коже.

Склонился, припав губами к сжавшимся соскам. Я выгнулась, прижимаясь сильнее к жадному рту. Упиралась теперь в деревянную отделку только копчиком и лопатками.

Легкий укус на твердой горошинке отозвался внизу живота. Там, где уже горячо и влажно в ожидании. В предвкушении….

Дотянувшись руками, забралась пальцами под резинку боксеров, спуская вниз.

— Подожди…

Отнес меня в кровать. Уложил поперек нее. Вновь прошелся руками по телу — нарочно медленно, заставляя выгибаться, извиваться, чтоб не допустить и миллиметра расстояния до них.

Снял с меня плавки, избавился от боксеров, высвободив упруго дернувшийся член. Подмял меня под себя, вновь нашел губы.

Головка коснулась клитора, я потерлась о нее под хриплый стон в мои губы. Обхватила ладонью член, сжимая. Повела вверх и вниз несколько раз, упирая в свою влажность.

Не выдержав, Влад толкнулся между горячих, истекающих смазкой складочек. Вот так, без презерватива иначе. Полнее, слаще.

Как-то только теперь, после свадьбы, когда мы впервые занялись сексом без защиты, дошло, почему он так на ней настаивал. Не хотел, чтоб забеременела не женой. Пусть любимой, пусть невестой, но не женой. Чтоб не испытала и капли пусть и эфемерного, учитывая, как все между нами, но унижения от беременности вне брака.