Изгнанник - Ольга Грон (2019)

– Ты сама говорила, что тебя уже сложно смутить, – довольно ответил Айтар, но все же поднялся, оставив меня.

Я успела боковым зрением рассмотреть его идеальное тело и мужскую плоть. Кажется, даже покраснела как девочка – щеки полыхнули огнем. Я сразу же юркнула под одеяло, хотя понимала, что оно не является защитой.

– Что здесь произошло? – указала на беспорядок, пока Айтар доставал из сундука запасные домашние брюки – точно такие же, как были на нем перед этим, затем поднял светильники, поставил на место стулья. Тот, что был сломан совсем, бесцеремонно вышвырнул за двери.

– Твои эмоции… Я же говорил, что чувствую тебя. Это пробудило во мне магию, что досталась от отца и одновременно возбудило драконью сущность. Ауры не могли поделить тело. Нам повезло, что на мне блокировка.

Он улегся рядом, демонстративно сложив руки под головой. Места на кровати хватало, чтобы он меня не касался, а я никак не могла отойти от тех прикосновений, ощущала пальцами атласную кожу его спины.

– Значит, тогда произошло то же самое?

– Когда именно? – повернулся он с удивленным лицом.

Во мне вдруг всколыхнулось чувство дежавю. Словно я уже испытывала такие ощущения прежде. Пальцы машинально провели по воздуху, вспоминая рельеф тела, плечи, спину. Наваждение прошло через секунду, оставив странный осадок.

Но когда я спрашивала, то имела в виду реакцию на мой вопрос о его портрете.

– Неважно. Ты запретил мне думать и говорить. Я буду спать, что давно собиралась сделать, – ответила и с безразличием отвернулась.

Я лежала и думала над тем, что случилось сегодня с Айтаром. Я понятия не имела, насколько сильной может быть связывающая нас магия. И почему она включилась не на Освальда. В какой момент это произошло, тоже не знала. Могло ли случиться так, что кристаллы, вытащившие меня с Земли, сработали вовсе не на принца, а на нас с Айтаром?

Винг вдруг заговорил тихо, словно беседовал сам с собой:

– Меня судили. Высший суд доказал, что в те дни, когда я находился в беспамятстве, я использовал на полную мощь силу отца в драконьей ипостаси. Это усилило выхлоп энергии. Были многочисленные пожары, в атмосферу поднимались частицы, которые мешали солнечным лучам согревать Нортал. Усилилась вулканическая активность, начались ураганы… – Голос звучал тихо, но выразительно, в нем уже не было привычной язвительности. – Потом включилась магия матери, которая превратила частицы дыма в лед. Был ледяной дождь, он погасил пламя. Снег стал заносить мир. Океан постепенно замерзал. Пока я находился в тюрьме Эливейта, мир остыл, и началось глобальное похолодание.

Сквозь подступающий сон я пыталась понять, о чем он говорит. Картина в голове укладывалась плохо, но принцип был ясен. Однако меня одолевали смутные сомнения.

Я видела мужчину, который спас меня от маньяка Лиара, и серебристого дракона, что бережно нес в своих лапах. Несмотря на его холод и колкость, Айтар был заботливым. Он и сам не знал, что способен на хорошие поступки. Неужели мог просто так взять и попытаться уничтожить свой мир, империю, на которую потратил столько усилий? Даже в состоянии аффекта! Я не верила, сама не знаю почему.

– Смотрю, в вашем божественном чертоге офигенные специалисты в области мировых катастроф и их причин. А ты не думал, что просто наступил новый ледниковый период? – зевнула я. – Если ты сам не помнишь, что делал, как можешь быть уверен, что это правда?

Я вдруг четко представила себе судебное заседание: богов в длинных тогах и пленника, закованного в силовые цепи. Картинка тут же угасла в сознании.

– Потому что боги не могут ошибаться. А я на самом деле ничего не помню.

– Странно. Я не верю, что это сделал ты. Ты хороший, хоть и пытаешься строить из себя гада, – добавила сонным голосом.

Он усмехнулся.

– Даже не представляешь, насколько я «хороший».