— Вопрос в том, почему он не вернулся в храм, — задумчиво протянула я. — Разве это не было бы логично?

— Вернулся, — растерянно заметил дракон, тыча пальцем в последний абзац на листе.

Я посмотрела. В самом деле, по документу выходило, что всё вывезенное из храма в количестве трёх ящиков, список содержимого каждого смотри выше, туда и было возвращено по окончании ремонтных работ. Повеяло чем-то до отвращения знакомым: по бумагам мост есть, а по факту нет и не было. И не будет.

— Осталось понять, когда состоялась кража, — фыркнула я. — Ещё в хранилище или уже в храме.

Тут стоило, пожалуй, порассуждать логически. На открытие храма наверняка собралась куча народа, ожидающая возвращения реликвий. Украсть главную из них у этой толпы из под носа трудно. Да и шуму вышло бы слишком много. А его, по всему судя, не было вовсе. И это тоже в известной мере странно.

Толпа же наверняка была, так? И собралась она там преимущественно той самой главной реликвии ради. А реликвию-то им и не показали. Скандал? Ещё какой! Но его, скандала, не было. Значит, что, показали, а потом спёрли, когда всё поутихло? Или объяснили, почему не показали? А как тут объяснишь?

Опять-таки, если бы кража была совершена из храма, только позднее, это был бы случай заметный и обсуждаемый. Поди не каждый день божественные артефакты пропадают. Но как-то непохоже, чтобы подобная история имела место. Что, таким образом, остаётся?

А остаётся только одно: кто-то, пользующийся большим доверием публики, сообщил, что драконий камень в этом храме храниться больше не будет. Народ погрустил, попечалился, да и забыл туда дорогу. И никто не удивился, никто не стал задавать вопросов. Осталось понять, кто бы это мог быть. Жрец? Правитель? Просто какой-то национальный герой?

— О чём задумалась?

Лоарн, как раз закончивший перебирать остальное содержимое папки, положил свою ладонь на мою. Я чуть скосила глаза, глядя на его пальцы. Тёплые и сухие, и прикосновение было приятным. Надёжным каким-то, успокаивающим. Прикрыв глаза, я медленно вдохнула и выдохнула. Как вообще можно отыскать столько смыслов в таком простом прикосновении? И зачем?

— Кто у вас вообще решает судьбу таких артефактов? — спросила я, осторожно убрав свою руку.

— Жрецы обычно, — совершенно спокойно ответил Лоарн, отойдя чуть в сторону.

— Но, наверное, не рядовые? — продолжила я допрос.

— В каком смысле «не рядовые»? — недоумённо переспросил дракон. — Жрецы есть жрецы, они все равны.

— И главного у них нет? — растерялась я.

— Главный у них бог. Богиня в данном случае.

— Это само собой, — не сдалась я. — Но боги-то и богини далеко, здесь, на земле кто у них начальство?

— Даша, нет у них никакого начальства здесь на земле, — медленно и твёрдо, словно глупому ребёнку объясняя, повторил Лоарн.

— Но так же… так же не бывает!

Честное слово, я растерялась. Кто бы, интересно, не растерялся, услышав подобное? Я выросла в обществе со вполне чёткой иерархией, я привыкла к тому, что иерархия существует, что есть начальство и подчинённые, без этого никак. Миром правит бюрократия. А тут её, оказывается, нет. По крайней мере, в духовной сфере. И я что, должна в это поверить? Да если бы мне сказали, что земля плоская и звёзды к небу приклеены, я бы скорее поверила!

— Почему ты считаешь, что так не бывает? Потому что это должно привести к хаосу?

— Ну хотя бы, — хмыкнула я.

— Нельзя формально назначить, кто будет ближе к богу, Даша. Это абсурд, разве нет?

— Причём тут близость к богу? — окончательно растерялась я.

— У тебя странное представление о вере, — развёл руками дракон. — И о служителях. Они просто исполняют свою миссию, наставляя и помогая остальным обретать душевный покой. Для этого не нужны начальственные указания.

— Для этого не нужны, — проворчала я. — А вот чтобы решить, как поступить с божественной вещицей — очень даже не помешают.