ЧОП "Заря" - Евгений Гарцевич (2022)

Я вчитался в описание: Ружье винтовки «Крнка». Винтовка эта переделана изъ прежнихъ казенныхъ. Рекомендуется для стрельбы крупного зверя: медведя, лося, кабана, моржа и проч.

Это самое «проч» на мой взгляд вполне могло подойти и для деймосов. И стоило ровно десять рублей.

Была бы у меня еще пятерка, я бы смог себе позволить «Берданку». Тоже однозарядную, но уже со скользящим затвором. А вот пятизарядная винтовка «Маузеръ» стоила уже восемьдесят рублей. Чуть дешевле шли «Винчестеры», те самые, что покоряли Дикий Запад – от полтинника.

В разделе «Новинки» с пометкой «самой новейшей конструкции» я нашел и, хоть как-то знакомую по играм и музеям, «Мосинку», но уже за триста рублей.

Самая дешевая двустволка стоила двадцать пять рублей, а в каталоге так и называлось: «Самое дешевое двухствольное центральное ружье фабрики Бр. Нейманъ в Льеже», а такое же, но «более лучшей работы съ роскошной гравировкою» уже тридцать. И дальше ценник возрастал чуть ли не в геометрической прогрессии.

Я успел приметить некое произведение искусства за косарь, а потом меня перехватил Захар. Подвел к витрине с боеприпасами, ткнул в ценники, полностью сломав мои только что сложившиеся шаблоны о местной экономике.

Стрелять по деймосам было дорого – серебряные патроны в зависимости от калибра, могли за штуку стоить, как двухстволка, а зажигательные, как половинка карабинчика. Зато обычные пули по цене пирожков, вот только даже на витрине была табличка: «Осторожно. И.Ф. Петров не несет ответственности за результат вашей встречи с тварями из разрывов».

Захар все же прикупил несколько зажигательных разного калибра и пачку обычных для «крынки».

– Это тебе для тренировки, – он вручил мне увесистую картонную упаковку. – В усадьбе рабочий ствол, обрез из него сделаем. И пошли уже, нам, вообще-то, не сюда надо было.

Он подхватил меня под руку и с максимальной для него скоростью, потащил по коридору в дальнюю часть магазина. За спиной остался отдел с пистолетами, где я мельком разглядел россыпь всевозможных револьверов и настоящий Маузер на специальной полочке. Потом промелькнул отдел с холодняком – сабли, мечи, топоры и прочие инструменты для убийства. Я хотел высвободиться и поглазеть, но взгляд мазнул по ближайшему ценнику с тремя нулями, и желание пропало.

Мы остановились в маленьком темном зале с несколькими витринами и пустым прилавком, за которым сидел полный мужчина средних лет. По центру макушки у него была лысина, которую он прикрывал длинной прядью волос, перекиданной от уха и прилизанной каким-то лаком или гелем. Вокруг было разнообразное оружие, но почему-то его прикрытая лысина блестела сильнее.

– Это что отдел бэушной снаряги, – я шепнул Захару, изучая содержимое полок.

– Давай без этих своих словечек, – управляющий покосился на продавца, но тому до нас не было никакого дела, сидел и читал местную газету, – Это специальное оружие для членов Ордена.

– Со скидкой что ли? Прости, то есть дешевле?

– Почему? – удивился Захар, – Дороже, конечно. Ты не смотри, что оно старое. В тех залах побрякушки, пусть и красивые, а здесь боевое с опытом. Либо братьями намолено, либо кровью деймосов пропитано.

– Сила в нем и история, а история порой лучше вензельков и гравировок, – поддержал Гидеон.

– Ладно, ничего пока не понимаю, – я подошел к витрине и стал разглядывать обычный деревенский топор с до блеска затертой темной рукояткой. – Подберите мне сами что-нибудь… ну, на что хватит. Может ножик какой, а?

Я отдал Захару свою десятку и вернулся к витрине.

Топор, сломанная сабля, где от лезвия осталось всего сантиметров пятнадцать, кастет с шипами, булава, нож с кастетом, покоцанный штык – будто смотрю на экспозицию под названием: окопное оружие первой мировой. Цены, вроде не кусались, от десятки до пары сотен, только бирка почему-то была двойной. С одной стороны числа с припиской «руб», а с другой – цифры (либо один, либо два) с припиской «реп».