Пепел - Екатерина Бунькова (2017)

Словно услышав мою безмолвную просьбу, девушка наконец сообразила позвать подругу, и они забрали это слюнявое чудовище. Я вздохнул с облегчением. Работа возобновилась.

К счастью, пытка старческой беседой закончилась довольно скоро: меня отпустили оттуда даже раньше, чем настало время обеда: у Сафиры устала спина, и она ушла в ближайший общинный дом — отдыхать. Я встал, с удовольствием потянулся и пошел домой. Встречные женщины улыбались мне. Некоторых я даже узнал и подумал: не моих ли детей они носят? Дойдя до калитки, я оглянулся и представил, что все ползающие тут и там карапузы — мои. А что, довольно милое получилось зрелище. Если, конечно, на руки их не брать.

За обедом Лан снова не было, что, впрочем, неудивительно: на обед вообще мало кто приходил, все предпочитали брать еду с собой. Утолив голод, я подумал, как было бы здорово сейчас найти Лан и помочь ей немного с обретением того самого круглого животика, который так ждет народ. А что? Она же сама сказала: Великой Матери закон дня и ночи не писан. Так что если я загляну к ней после обеда, в этом не будет ничего плохого. Подумав так, я смело прошествовал в ее кабинет. Но там было пусто. Странно. Я проверил кухню, прачечную, амбары, чуланы, оба сада, залы для приемов и даже чердак: ее нигде не было. Прогулявшись по дому и так нигде ее и не обнаружив, я решил заглянуть в последнее место, где Лан могла оказаться днем: в ее покои.

Открыв дверь, я сразу понял, что что-то не так. Постель была смята, вещи раскиданы, словно Лан одевалась в спешке. На полу валялась еще влажная тряпка, которой она оттирала чернила. Не понял. Куда это Лан ушла, даже не приняв толком ванну после вчерашнего? Она вообще спала? Завтракала?

Я проверил купальню и все ближайшие помещения и галереи, еще раз обошел все рабочие зоны, но Лан нигде не было. Люди были, работа шла, а Лан не было! Просто мистика какая-то. Не в поля же она ушла? Ой, что-то мне это не нравится. Если подумать, я не видел ее с прошлого вечера — с тех самых пор, как сам ее уложил в постель, чтобы там она дождалась Эдара. Стоп. А что, если…

— Где она? — рявкнул я, влетая в кузню и хватая Эдара за верх кожаного фартука. — Что ты с ней сделал?

— Чего? — кузнец непонимающе посмотрел на меня, жалко повисшего на нем, и стер со лба пот.

— Куда ты дел Лан? — повторил я. — Я заходил к ней только что. Ее нет!

— Не может быть, — спокойно сказал Эдар, скидывая меня и подходя к умывальнику. Я отпал от него, как котенок с обрезанными когтями. Кузнец невозмутимо переоделся под градом моих бесконечных обвинений, и мы пошли обратно в дом. В отличие от меня, Эдар не стал бегать по всему дому, а, недолго думая, отыскал Закка: вот уж кого бы я точно не стал спрашивать.

— Лан не видел? — спросил он его.

— Видел, — кивнул Закк, показав нам располосованную щеку с явными следами женских ногтей. — Ни за что ни про что получил, между прочим.

— А что она при этом говорила? — насмешливо поинтересовался Эдар, ощутимо расслабившийся после этих слов.

— Что довели мы ее до белого каления, — пояснил Закк.

— А мы это… — начал Эдар, предлагая ему закончить.

— Северяне, — подтвердил Закк.

— Ну вот, видишь, как все просто, — с улыбкой облегчения повернулся ко мне Эдар. — А ты переживал. Его родичи просто подняли очередное восстание. Закк их защищал, получил от Лан по роже, а теперь она умчалась на север, чтобы лично остановить это безумие.

— Но почему без нас? — спросил я.

— А зачем мы ей там? — искренне удивился Эдар.

— Но она же может пострадать! — возмутился я.

— Ты — можешь. А Лан никто не тронет, — спокойно пояснил Эдар. — Северяне, конечно, плохо чтут традиции, но уж Великая Мать — это святое. Не кипятись. Ничего с ней не случится. Живи, как обычно. Все будет хорошо.