Девушка с юга - Камбаралы Бобулов (1964)

Весть о том, что меня посылают учиться во Фрунзе, распространилась по айылу, как пламя во время пожара. Тетушка Кюльсун не уставала повторять каждому встречному: «Теперь посмотрим, как запоет Карамат, когда ее дочь заделается студенткой, когда она отрежет свои косички и будет шляться по городу с каким-нибудь шалопаем». Но моя мама стояла на своем: «Пока я жива — этого не случится». Ничто не могло ее поколебать. «Зря, Кюльсун, радуешься‚ — говорила она. — Моя Гулкуш не сделает того, что сделала твоя Айзада».

Масло в огонь подлила родная моя тетушка сестра матери, которая живет в соседнем айыле.

— Неужели ты пошлешь нашу Гулкуш, нашу лунную красавицу, в этот бесстыжий город Пурунзе? — всхлипывала она и хлопала руками по бедрам. — Как мы будем потом смотреть людям в лицо? Недавно приехала оттуда моя свояченица. Если бы ты послушала, что она рассказывает, тебя бы стошнило. Девушки, которые могли бы давно выйти замуж, ходят с ребятами под ручку. И даже спят вместе.

Тетушка сплюнула.

Мама моя, уже слышавшая немало дурного о том, как живут в городе люди, все же усомнилась:

— Правда ли?

— Пусть покарает меня Аллах, пусть я никогда не увижу радости у моих детей, — запричитала тетушка. — Свояченица говорила, что там даже маленьких девочек не выпускают на улицу без мальчиков: так и ходят парами.

Но это еще не все. Главное тетушка приберегла на самый конец. Она окончательно сразила маму тем, что, по словам свояченицы, все девушки, которые учатся, беременны. Одним из них удается тайком избавиться от беременности, а другие рожают и сдают младенцев в приюты.

Я прислонилась к шкафу и бессмысленно перекладывала пиалу из руки в руку, а мама не выдержала и заплакала.

Тетушка же продолжала:

— Я бросила все свои дела и приехала к тебе, чтобы предупредить. Не разрешай Гулкуш ехать в Пурунзе. Поговори со своим муженьком.

— Ну его к черту, моего муженька, — ругалась мама. — Он уже пообещал Ташимову.

— Мало что пообещал, — утешала ее тетушка — вчера пообещал, а сегодня передумал. Ты ему все расскажи, дорогая сестричка. Сердце отца не камень.

— Расскажу, пообещала мама.

Тетушка хлопнула в ладоши и закачала головой.

— Вот что еще вспомнила. Там, у северных киргизов есть такой обычаи: они выслеживают красивых девушек, бросают их в машины и увозят. Не посылай свою ненаглядную дочь в Пурунзе. Разве для того ты ее вырастила, чтобы ее увезли в Иссык-Куль, Талас или еще дальше?

Страшно стало не только маме, но и мне.

Раньше, когда я с подружками смотрела снимки в газетах или журналах, где были изображены стриженые девушки в коротких платьях, мне это даже нравилось. Но теперь, после того, что рассказала тетушка, меня буквально лихорадило.

Чем я могла себя утешить? Тем, что тетушка умышленно старается напугать мою маму. Зимой этого года в нашу школу приезжали на практику студенты Ошского пединститута. Были и девушки. Они действительно носили короткие платья и ходили с ребятами под ручку. Но они не позволяли себе того, о чем говорила тетушка. И мы сдружились с ними.

Я было заикнулась маме об этом. Что поднялось!

— Ты хочешь стать такой же бесстыжей, как они? Тебе мало того, что рассказала тетя? Умру, но не пущу...

Все в нашем доме пошло кувырком. Каждый день ссоры. Стоило мне сделать что-нибудь не так, как хотелось маме, как тут же: «Гулкуш совсем изменилась. Не потому ли, что собирается во Фрунзе?» Сяду я за книгу. И это раздражает маму: «Какая ученая! Все равно не пущу во Фрунзе». Доставалось и любимцу Туратбеку. Но больше всего — отцу.

Папа уходил из дому рано и возвращался, когда мы укладывались уже спать. Он успевал только чаю попить. Мама не обращала внимания на то, что он уставал на работе. В который раз она говорила одно и то же:

— Откажись от своего слова. Пойди к Ташимову. Пусть оставит нашу дочь в покое. Отец ты ей или не отец? Знаешь, что рассказывала моя сестра?