Девушка с юга - Камбаралы Бобулов (1964)

Ташимов, как мне вечером рассказала соседка, провел в нашем айыле совещание колхозного актива. Там говорили не о пахоте и не о сенокосе, как обычно, а о том же, о чем сегодня говорили папа с мамой: очень мало наших девушек в высших учебных заведениях. Кончит школу — выходит замуж. Разве можно с этим мириться?

Я лежала и думала о нашей девичьей доле. И чем больше я думала, тем тяжелее становилось у меня на душе.

Взять хотя бы наш колхоз. В начальных классах девочек и мальчиков поровну. Но когда девочки переходят в старшие классы, то их будто бы просеивают через сито: остается все меньше и меньше. У нас в первом классе было тринадцать девочек. В последнем же осталось только четыре. Сбежала Айзада — и нас трое.

Почему девушки оставляют школу? Родители их рано и насильно выдают замуж. Богатый калым — и все. Как с этим бороться? Сельский совет выдает справку, что ей уже восемнадцать лет‚ а она твердит заученные слова: «Не хочу учиться. Сама захотела выйти замуж. Никто меня не заставлял». Справка и слова фальшивые. Но попробуй это доказать.

Я встаю и четко произношу «да». Учитель задерживает на мне свой взгляд, и я краснею и спешу сесть. Я подтвердила свое присутствие в классе, сказала «да». Учитель же посмотрел на меня удивленно и недоверчиво. Он, я знаю, подумал: «Скоро, вероятно, и твои родители раздобудут справку, что тебе восемнадцать лет‚ и тебя постигнет судьба твоих сверстниц». Разве такое не может случиться? Представляю себе: называют мою фамилию, и вместо «да» кто-то из ребят отвечает: «Калмурзаева вышла замуж».

Нет, этого сейчас уже не случится. Я закончу школу. Да! Да! Да! Но стоит мне вспомнить дорогих подружек, которые мечтали о том же, как на глаза навертываются слезы.

Что стало с шустрой певуньей Кадыйчой?! Она мечтала быть актрисой, такой, как наша знаменитая Мыскал. Мы все любовались ею, когда она пела «Я помню», «Вспомни, любимый» и другие песни. Она была красива и остра на язык. А как она смеялась! Но вот Кадыйча окончила семь классов и куда-то уехала. Мать говорила, что она отправилась к своим родственникам в Папан. Начался новый учебный год, а Кадыйча не возвращалась. Мать говорила, что ее дочь заболела, что она представит нужную справку. Через год мы увидели нашу подружку с трехмесячным ребенком. Она уже не мечтала быть такой, как Мыскал.

А ты где, моя нежная Касиет? Помнишь, как мы опоздали на урок по алгебре и пошли к ручейку, который протекает за школой. Ты говорила тогда мне: «Кончить бы педагогический институт и возвратиться в родную школу учить детей». Ты мечтала потом выйти замуж и сидеть здесь, у ручейка, вместе с «ним».

— С кем это с «ним»? — спросила я. — Разве у него нет имени?

Я полагала, что «он» уже существует. Но «он» жил тогда только в твоих мыслях. Ты озорно плеснула на меня водой и рассмеялась.

Но прошло несколько месяцев, и родители отдали тебя замуж, не дали даже окончить восьмой класс. И «он» оказался совсем не тем, о ком ты мечтала.

А можно ли забыть застенчивую и обидчивую Толу? Она была очень красивой и даже страдала от этого: ребята подтрунивали над нею, говорили, что муж ее будет жить в вечном страхе стать рогоносцем. Она сердилась:

— Вот стану хирургом и поотрезаю ваши длинные языки.

И ее постигла судьба Кадыйчи и Касиет. Да разве только их?! Какими чудесными девчонками были Анар и Бермет, Асыл и Айкыз, Ыраат и Бурул, Саажы и Акыш... Как я соскучилась по ним, милым моим подружкам. Коротка была их юность. Обокрали ее.