Девушка с юга - Камбаралы Бобулов (1964)

...Признаюсь — то было детство. Я не подозревала тогда, как далеки мои мысли от жизни. Девушка, подрастая, сама тяготится родительским кровом. Но разве поймешь это В девять лет?! Я была еще совсем ребенком, и мне, конечно, очень хотелось играть со своими сверстниками. Но мать наложила на то строжайший запрет. Иногда мне удавалось его нарушить. Но мама задала мне однажды такого жару, что играм пришел конец.

В свободное от школы время я помогала ей пор дому — варила, вышивала, строчила на швейной машине. И это мне, честное слово, удавалось. В нашем айыле я лучшая рукодельница. Дайте только выкройку, и я сошью самое модное платье. Ну и хвастунишка же я, неправда ли?

Говорят, что братья бывают придирчивы к сестрам. Моему братишке Туратбеку шесть лет. И мы с ним часто ссоримся. Начинает ссору он, а виноватой оказываюсь каждый раз я. Почему? Постараюсь ответить на этот вопрос.

У моих родителей трое детей: я — самая старшая, моя сестра Шарапат и самый младший — Туратбек. Когда не было еще Туратбека, отец часто ругался с матерью, он кричал ей: «Карамат, когда я наконец услышу голос моего сына?» Будто бы это зависело от нее, будто бы она месила тесто. Отец очень злился. В день, когда родился мой братишка, папа упрятал меня в свой тулуп, чтобы я не видела того, что творится дома, и сказал:

— Если мама родит сейчас мальчика, то ты обегай айыл и извести всех о нашей радости.

Он был возбужден.

— А если она родит девочку? — спросила я, не понимая, какие страдания ему доставляю.

Отец нахмурил брови и схватился обеими руками за голову.

— Молчи! — прикрикнул он на меня и нервно шагал из угла в угол. — Твоя мать родит сына.

Я смотрела на отца, и мне стало жаль его. Я тоже захотела, чтобы мама родила мальчика.

— Гулкуш‚— сказал мне отец, — если родится девочка, то ты никуда не ходи и никому ничего не говори.

Я удивилась:

— Почему?

Он старался мне объяснить:

— Тут нечему радоваться. Можно только горевать. Стыдно.

Я не поняла и этого.

— Почему стыдно? — допытывалась я.

Отец махнул рукой и замолчал.

Мой братишка родился нелегко.

— Умираю! Умираю! — вопила мама. — О Калмурза‚ — звала она отца, — простись со мной.

Мама лежала в соседней комнате, окруженная женщинами. Отец не вошел туда. Он приоткрыл дверь, просунул в нее голову и дрожащим голосом произнес:

— Ну, старушка, прощай!

Мама продолжала кричать. Отец, испугавшись, бросился к ней. Но мама прогнала его:

— Не показывайся мне на глаза!

Он выбежал из ее комнаты весь в поту, будто бы его гнали палками, и ругал себя:

— Дурак, дурак, зачем я ее послушался...

Отец не зря ругал себя. Он хотел, чтобы мать рожала в больнице, а она не согласилась: «Двух детей родила дома и третьего рожу». Меня и сестренку мама родила легко. Она надеялась, что так будет и на этот раз.

Измученный отец ждал: всему ведь приходит конец. Ждала в страхе и я.

За полдень раздался пронзительный крик новорожденного. «О дорогой мой, О дорогой», — исступленно шептал отец, угадав в крике новорожденного мальчика. Тотчас из комнаты матери выскочили женщины и радостно возвестили: «Мальчик! Мальчик!» Они окружили отца: «С тебя причитается!» Все пошли к матери. Я вылезла из тулупа и тоже юркнула к ней. Рассматривали новорожденного, хвалили его. Отец прислонился к кровати и сказал матери:

— Я только об этом и мечтал. Теперь всю жизнь буду тобой доволен.

Я никогда не видела его таким счастливым.

— С тебя причитается! — снова заголосили женщины.

Отец тотчас же вынул из внутреннего кармана пиджака пачку денег и кинул их им. Деньги разлетелись. Женщины, толкая друг друга, бросились их подбирать.

— Подальше, подальше от моего сына! — кричал им отец.