Калиновый мост - Ольга Горовая (2019)

Над ними оглушительно загрохотало так, что у Лэли все же заложило уши! И в то же мгновение наконец-то полил ливень! Хлынул с неба беспросветными потоками, в секунду заливая глаза, рот, поляну, дорогу. И снова ветер бушует, хлещет их обоих уже струями воды. Но и от этого Лэлю укрывает Захар.

Он лежит на ней, тяжелый, каменный, неподвижный… Только дыхание его и слышно, сложное, как сквозь стиснутые зубы прорывающееся, затрудненное, мощное.

Ее как подкинуло!

— Захар! Захар, родной мой! С тобой все нормально?! — вроде закричала, а на самом деле едва вышло это из спазмированных голосовых связок выдавить.

Ох! И сама сипит ему под стать.

С трудом высвободив одну руку, обхватила его голову, опущенную между плечом и шеей Лэли. Попыталась хоть как-то заглянуть в лицо, увидеть глаза… Захлебывается от дождя, слепнет на ново, ничего толком не видит. Не может его взгляд поймать.

А Захар весь, словно пылает! Транслирует такой напор, что ей дышать сил нет! Пульс тарахтит в голове, уши закладывая. Все тело телепает еще больше, чем при виде молнии недавно.

— Нормально, — отрывисто вытолкнул, будто на большее воздуха уже у него не хватает в груди. И сквозь зубы говорит, выдавливая из себя слова. — Нормально, бесценная моя.

Из-за этого тона показалось, что он в бешенстве.

— Ты сердишься, что я вышла? — моргая, пытаясь стереть дождевые капли с лица и проигрывая, все равно толком сейчас его не видя, старалась перекричать вновь разыгравшуюся бурю.

Лэля обхватила скулу Захара пальцами. Да что ж на ней за проклятие такое, что не может лицо самого дорого и близкого мужчины увидеть! Как наговор! Навели порчу на нее, что ли?!

Замерла, пытаясь его мысли угадать. Но тут же вздрогнула от нового оглушающего раската грома, показалось, что на них сейчас вся гора несется, рушится своей массой!..

Блуд залаял, видно, тоже не справившись со своими собачьими страхами и эмоциями, хоть и с суперкрутыми тренировками.

Не ответив, Захар поднялся. Рывком подскочил с нее, упираясь в землю коленями, нависая над Лэлей, будто продолжал от целого мира укрывать. Осмотрелся, запрокинув голову, упер сжатые кулаки в мощные бедра.

— Тихо! — пророкотал мужчина псу, заставив животное мигом умолкнуть. Только негромкое поскуливание перекатывалось в груди у питомца. — Блуд, место! — распорядился тише, поняв испуг, похоже, но также резко. — В сарай иди, там сухо.

А потом на Лэлю глянул как будто бы…

И что-то такое было в самой сути Захара; в его позе, в этом низком, не грудном даже, а будто бы из чрева исходящем могучем голосе; в развороте его плеч и головы, так и не приобретших для Лэли резкости из-за глаз, полных дождевой воды… Из-за всего этого некое первобытное волнение обуяло всю сущность девушки! Дрожь по телу, унять которую не в ее силах. Глубинный, инстинктивный, принимающий и покоряющийся трепет перед этим мужчиной, словно слившимся с бушующей природой! Настолько же неистовым и диким, как сама буря!

Дыхание сперло в груди, заколотило всю, но совсем не от страха…

Пес гавкнул напоследок, перекрыв новый громовой раскат, и широкими прыжками заторопился в сарай, явно довольный, что хозяин его отпустил. Захар же, еще на миг зависнув, кажется, вглядываясь в ее лицо, вдруг подхватил Лэлю на руки и поднялся с земли рывком. Сам в сторону дома заторопился.



— Ты сердишься? — дрогнувшим голосом вновь спросила девушка, обхватив его шею руками для надежности.

Интересно, уловил ли Захар, что в этой дрожи куда больше чувственного трепета перед ним, нежели реального страха.

— Ты уже видишь? — ответил он вопросом на вопрос своим низким и крошащимся голосом. Вроде с притаившейся усмешкой.