Влюбись в меня - Дженнифер Арментроут (2018)

– Эти парни – редкостные снобы, – сказала я. – Такое впечатление, что без члена в дизайне делать нечего, хотя на самом деле приличный сайт под силу нарисовать любой малолетке с компьютером.

Рис нахмурился.

– Зачем же ты этим занимаешься? Это серьезный вопрос.

– Мне нужно получить диплом, – я пожала плечами.

– Тебе нужно заниматься тем, чем хочется.

– Мне этого и хочется.

– Как скажешь, – фыркнул он.

Я показала ему язык, и он рассмеялся, а я улыбнулась, потому что его смех мне очень нравился. Наблюдая, как он допивает пиво, я думала о том, чем он со мной поделился. Теперь я понимала, почему он сохранял объективность в отношении Генри. Не то чтобы я соглашалась с ним, но хотя бы узнала, откуда в нем это.

– Рис, как ты отпустил свой гнев? – спросила я.

Он пожал плечами.

– Разве можно его отпустить полностью? Гнев и чувство вины – они всегда рядом, проникают очень глубоко и оставляют шрамы, которые уже не залечить. Ты просто учишься с этим жить и стараешься не пойти ко дну.

– А ты… не пошел ко дну?

Прошло довольно много времени, пока я поняла, что Рис не собирается отвечать на этот вопрос. Возможно, он просто не знал ответа. Он отвернулся, стиснул зубы и устремил взгляд в бесконечность. Молчание затянулось, и в глубине души я поняла, что он не всем со мной поделился. Кое-что он предпочел от меня скрыть.

Глава 22

Прошла неделя после погрома в моей квартире, но я об этом и не думала, потому что все мои мысли были заняты подготовкой к барбекю у Джекса, куда мы с Рисом впервые отправлялись как настоящая пара. Пожалуй, мы и были парой. Мы говорили как пара. Мы занимались сексом. У него был запасной ключ от моей квартиры, в основном чтобы он мог в мое отсутствие впустить работника, который устанавливал мне систему безопасности, но это неважно. Мы во всем походили на пару, и из-за этого я чувствовала себя глупо, переживая по пустякам.

Но последнюю неделю я места себе не находила. Я не привыкла проводить так много времени с парнем и думала, что буду страдать от нехватки личного пространства, но с Рисом ни о каких страданиях речи не шло. Я даже скучала по нему, когда его не было рядом, что было странно, потому что он проводил со мной все свое свободное время. Мне очень нравилось встречать Риса дома.

Возвращаясь с работы, он никогда не сдерживал своих порывов.

Если посчитать то время, которое проходило с момента, когда он падал на кровать, до момента, когда он оказывался внутри меня, вышло бы не более пары минут, а то и меньше. И к этому мне тоже было сложно привыкнуть. С другими парнями мне нужна была прелюдия, причем довольно долгая. С Рисом я возбуждалась от одного прикосновения к его коже.

Как выяснилось, он не шутил, когда сказал, что спит урывками, по несколько часов. Несколько раз он вставал раньше меня, хотя ложился позже. В четверг я проснулась и не обнаружила его рядом. Оказалось, он сидел на балконе, закинув ноги на решетку, и смотрел в бесконечность, размышляя о том, чем не хотел делиться со мной. Тени в его глазах подсказали мне, что это было связано с той перестрелкой.

Он по-прежнему терзался из-за нее, а я не представляла, как ему помочь и нужна ли ему вообще моя помощь. Тем утром, когда я попыталась с ним поговорить, он быстро отшил меня, так что я обратилась к единственному известному мне способу быстро вернуть ему на лицо беззаботную улыбку. Я опустилась на колени между креслом и решеткой балкона… И мы точно нарушили пару норм поведения в общественных местах.

Если мое тупое волнение и проявлялось по дороге к Джексу – а оно, должно быть, проявлялось, ведь я сидела как на иголках, – Рис делал вид, что ничего не замечает. Вместо этого он весело болтал со мной, не упоминая ни о Чарли, ни о Генри, ни о жутком преследователе, которым, как мне казалось, все еще мог оказаться Генри.