— Майя, — от того, как он произносит моё имя, по телу пробегает мелкая дрожь, — я не собираюсь завтра же тащить тебя в загс. Брак по расчёту — это не совсем фиктивный союз, поэтому мы можем потратить несколько недель на узнавание друг друга.

— Мягко стелешь, — недоверчиво бросаю я.

Ни на секунду не верю его словам. Люди обманывают, предают, изменяют. Ради собственной выгоды они готовы пойти на всё. И я не хочу в этом участвовать. День за днём ждать подвоха. Может, этот Ярослав вообще маньяк какой-то, сексуальный извращенец или домашний тиран.

— Есть одно условие, — осторожно замечает Ярослав. Ну да, конечно, куда же без подводных камней. — Минимум год мы должны состоять в браке, чтобы я успел заключить важные сделки. И только потом можно будет развестись, если кто-нибудь из нас этого захочет.

Нет, нет, нет! Я не настолько цинична, чтобы продаться на целых триста шестьдесят пять дней! Я откажусь, я стопроцентно откажусь от его предложения.

Но пока во мне остались крупицы решимости, я должна сделать то, о чём думала целых три месяца. Может, хотя бы так я смогу забыть Егора…

Касаюсь пальцами тёплой ладони Ярослава. Делаю глубокий вдох. И говорю пересохшими губами:

— Что ж, давай знакомиться поближе. Поцелуй меня.

8

Мне надоело видеть во снах Егора. Просыпаться — и вспоминать предательство любимого человека и лучшей подруги. Как бы я не старалась, отвратительная картинка помимо воли вспыхивает в голове, и в такие моменты резь в глазах становится невыносимой. Я не знаю, как избавиться от мыслей о Егоре. Прошло три месяца, но боль так и не утихла.

Может, если я позволю другому мужчине ко мне прикоснуться, то почувствую облегчение? Знаю, что шанс мизерный, но попытаться стоит. Ярослав очень красив, мне нравится запах его парфюма, его улыбка и низкий вибрирующий голос.

Мне нужно новое воспоминание, которое перекроет собой всё то дерьмо, что случилось три месяца назад.

— Поцелуй меня, — повторяю снова, с вызовом смотря на Ярослава.

Он прищуривается. Сканирует меня тёмно-зелёным пристальным взглядом, разбирает на атомы, крошит в труху жалкие остатки моей уверенности. Неуютно. Будто сдирают живьём шкуру и заглядывают прямо в душу, которую я больше никому не открою. Там огромное чернильное пятно. И засасывающая пустота.

— Клин клином вышибают? — резко спрашивает Ярослав. И как он только догадался?

Обнимаю себя руками. Но глаза не отвожу.

— Не совсем, — произношу твёрдо. — Но тебя это не касается. В мою душу прошу не лезть. Тебе там не место.

По лицу Ярослава пробегает тень. Его взгляд становится жёстким, ядовитым. Обиделся, что ли? Ну так на обиженных воду возят!

Как же он меня раздражает! Чтец мыслей, богатенький Буратино, желающий заключить брак по расчёту с первой попавшейся официанткой! Ко всему прочему он ещё отказывается целовать девушку, которой совсем недавно признавался в симпатии!

— Так в какой комнате я буду спать?

Поднимаюсь, зачем-то отпихиваю стул рукой и, не дожидаясь реакции Ярослава, делаю несколько шагов в сторону лестницы. Не хочет отвечать, я сама найду свободное помещение и задрыхну со спокойной душой. А завтра уйду, не попрощавшись. Двери и ворота я смогу открыть. В крайнем случае — выломаю их, перелезу, перепрыгну, да что угодно сделаю, лишь бы забыть о том, что я впервые за три месяца решилась поцеловать другого мужчину, а меня продинамили!

Пальцы Ярослава решительно обхватывают моё плечо. Он грубо толкает меня и вдавливает в стену. Припечатывает своим мощным телом. Заводит мои руки над головой и крепко сжимает запястья. Я опомниться не успеваю, как его губы касаются шеи.