Чужая свадьба - Конни Брокуэй (2001)

Летти помогла ему заново понять себя, собственное сердце, свою способность наслаждаться, страдать, любить. Он не мог вернуться в прошлое. И, видит Бог, он не хотел возвращаться. Теперь, когда узнал, что она любит его.

Он прижал ее к себе, желая только чувствовать ее близость, и закрыл глаза. Но сдсоро усталость и морфий победили, и он тоже уснул.

Бледный утренний свет просочился в комнату. Летги мгновенно проснулась. Страх уже сжимал ее горло, словно электрический ток пробегал по всему телу. Она лежала в объятиях Эллиота, положив ногу на его бедро.

На одну короткую минуту она отогнала от себя мысли, всем своим существом впитывая ощущение крепкого мужского тела, мускулов его руки, обнимавшей ее талию, бархатистой кожи на его груди. Но тревога не позволила ей наслаждаться, и она взглянула ему в лицо.

Он был прекрасен. Отросшая щетина сделала его лицо еще более мужественным, густые ресницы отбрасывали на щеки тень. Морщинка пересекала его лоб между бровями, а уголки рта опустились, будто ему снилось что-то тревожное.

Боже, он возненавидит ее, когда узнает, кто она. Она должна была уехать. Исчезнуть.

Слезинка покатилась по щеке Летти. Ей нельзя было плакать, нельзя его будить. Она просто взяла что смогла, воровка собрала украденные минуты взятой взаймы жизни и готовилась сбежать.

Она не могла оставаться, ей было больше нечего дать ему. Больше не о чем лгать.

Осталась только правда. Она любила его.

И она не хотела видеть, как его любовь превратится в ненависть.

Она струсила. Она всегда была трусливой, боялась любви. Слишком много примеров показывали ей, какие опасности таит в себе любовь. Слишком много примеров убедили ее, что лучше прожить жизнь веселой самозванкой, играя ту роль, которая позволяла безнаказанно ускользнуть, если ваше присутствие оказалось нежелательным.

Она боялась любви до такой степени, что не могла даже убедительно спеть любовную песенку.

Жалкая певичка из мюзик-холла и трусиха — вот кто она. В этом вся Летти Поттс.

Пора было выбираться, пока он не проснулся.

Осторожно она сняла его руку и слезла с кровати. Накинула шелковый халат и, выскользнув из комнаты, побежала по пустому коридору в свою спальню.

Она натянула свое мокрое грязное бальное платье, нашла клеенчатый плащ и уже через двадцать минут вошла в комнату Анжелы. Приятная седая женщина похрапывала в углу в кресле, сняв туфли и положив ноги на маленькую скамеечку. Это была заботливая миссис Николе.

Летти на цыпочках подошла к Анжеле. Девушка спокойно спала, дыхание было ровным, цвет лица здоровым. Летти улыбнулась. По крайней мере проблемы невесты маркиза довольно легко были решены.

Девушка пошевелилась и открыла глаза.

— Леди Агата?

— Тихо. Мы ведь не хотим разбудить почтенную миссис Николе? И пожалуйста, друзья называют меня Летти. От удовольствия щеки Анжелы порозовели.

— Летти. Где вы были прошлой ночью? Я так беспокоилась, и сэр Эллиот был вне себя.

Несколько дней назад Летти польстило бы, что она расстроила Эллиота. Сейчас она чувствовала только свою вину, но изобразила задорную улыбку.

— Я ездила за вашим письмом, милочка, — шепотом сообщила она. — Нельзя, ч/обы компрометирующие послания ходили по рукам, не так ли?

— Вы достали? — изумилась Анжела. — Вы… вы его получили?

— Да. — Летти вынула письмо из кармана плаща и протянула Анжеле.

— А Кип? — спросила Анжела, глядя на письмо. — Он не рассердился? Смирился с тем, что я люблю другого?

Летти стоило большого труда удержаться от резкого замечания о том, что бы мог сделать разозленный Кип Хим-плерамп, но она ничего не сказала. Не ее дело интересоваться, как расценивала Анжела свою прошлую дружбу с Кипом. Это еще один урок, который она извлекла из своего пребывания в Литтл-Байдуэлле.

— Он все понял, — коротко отозвалась Летти.