Глава 22

Внутри горело лишь несколько свечей, которые оставил расторопный слуга, когда Уильям вошел в маленькую прихожую флигеля и закрыл ногой дверь. Ночные звуки остались снаружи. Внутри царила нерушимая тишина, которая приняла их в свои долгожданные объятия.

Обнимая его за шею, Шарлотта с замиранием сердца чувствовала, как он несёт ее через гостиную, поднимается по ступенькам на второй этаж и заходит в комнату, где так же горело несколько свечей. Она понимала, на что соглашается, на что идет. Назад пути больше не будет. Если она останется, это отрежет пути им обоим и отказать ему станет просто невозможно, но когда это она могла отказать ему? Тем более, когда сердце было переполнено бесконечной любовью к нему. Все эти дни, что она измучила себя, боясь обнаружить, что он перестал желать ее поцелуев, Шарлотта с изумлением нашла не только то, что считала потерянным для себя. У нее было такое ощущение, будто все его поцелуи будут принадлежать только ей. Впервые она позволила своей любви вырваться наружу, впервые любовь к нему не причиняла ей боль. Возможно, боль наступит потом, но сейчас она была не в состоянии думать ни о чем, думала только о его сильно бьющемся сердце, которое билось рядом с ней, когда он подошел к кровати и медленно опустил ее на пол.

Глаза его мерцали обещанием и чем-то еще, что она не осмелилась назвать.

У нее дрожали руки, когда Уильям, возвышаясь над ней, развязал пояс ее пеньюара и сбросил его на пол.

Опустив голову к ней, он прижался губами ее шеи, волнуя кровь. Она вдруг почувствовала, как щетина его бакенбард поцарапала ей кожу, и не смогла сдержать невольную улыбку.

— Ты ведь уже видела меня, правда? — шепнул он, потянувшись за ее ночной рубашкой.

Трепеща и едва живая от того, что должно произойти, Шарлотта подняла руку и зарылась пальцами ему в волосы, пока он осыпал горячими поцелуями всю ее шею.

— Д-да, видела.

Видела такую потрясающую грудь, которую не забыла бы, если бы даже ослепла и впала в старческий маразм, лишившись памяти.

Повернув голову, он стал покрывать поцелуями другую сторону ее шеи. Ноги ее задрожали, и Шарлотта едва не упала, когда ее тело вспыхнуло вновь от недавно испытанных чувств, стремительно нараставших внутри нее.

Уильям поднял голову и взглянул на нее.

— Теперь моя очередь. — Его глаза жадно прошлись по всей ее фигуре, а потом он сделал какое-то быстрое движение рукой, и белый шелк, скользнув по ней, упал к ее ногам рядом с пеньюаром. — Боже правый, ты действительно божественна! — потрясенно промолвил он, застыв перед ней так, будто на самом деле увидел нечто чудесное.

Уильям боялся дышать, чтобы не развеять это потрясающее видение. Не только потому, что она действительно была красива. А потому, что это была Шарлотта, девушка, которую он хотел больше всего на свете. Которую собирался любить этой ночью. Любить до конца жизни. Что бы ни стояло между ними.

Такая изящная, тонкая и пленительная. Шелковистые волосы волнистым каскадом падали ей на белоснежные плечи, спину и грудь, доходя ей до талии и еще больше подчеркивая эту матовую белизну. Округлые плечи переходили в высокую грудь, увенчанную напряженными розовыми сосками. Узкая талия вызывала острое желание тут же обнять ее. Чуть расширяясь на бедрах, грациозные линии уходили вниз по стройным ногам, которыми она еще недавно сжимала его. Шарлотта была идеальна от макушки головы до кончиков потрясающе красивых пальцев на ногах.

И сегодня собиралась принадлежать ему.

Уильям боялся, что у него остановится сердце прежде, чем он даже поцелует ее.

— Сердце мое, — пробормотал он, обнял, привлек к себе и поцеловал.

Тело его мгновенно налилось горячей тяжестью, когда она, вся дрожа, восхитительно обнаженная, прильнула к нему.