Эгоист - Марина Агекян (2021)

Задыхаясь от смущения и не зная, как укрыть себя от его жадного взгляда, Шарлотта увидела свое спасение только в том, чтобы снова прижаться к нему. Но он опередил ее. Когда их губы слились, она обхватила его за шею и тут же ощутила легкое раздражение, обнаружив на нем царапающую ткань рубашки.

Как будто поняв это, он схватил ее руку, положил на свою грудь и пробормотал между поцелуями:

— Расстегни, пожалуйста, иначе боясь, у меня не получится, потому что у меня дрожат руки.

Шарлотта была изумлена тем, что это на самом деле действует на него так же, как он на нее. Невероятно, неужели она тоже могла заставить его дрожать одним прикосновением? Что-то сладкое ударило ей в голову. Нащупав маленькие пуговицы, она стала расстегивать их, сбиваясь всякий раз, когда его поцелуй становился жарче. Пальцы ее невольно гладили его горячую кожу, покрытую пушком мягких волос, пока она расправлялась с его рубашкой.

Когда она расстегнула пуговицы до середины, Уильям оторвался от нее, выпрямился и стащил через голову раздражающую ее часть одежды.

На этот раз замерла Шарлотта. Не потому, что ее взору предстала его бледно-матовую атлетическую грудь с рельефными мышцами, которые она собиралась трогать.

Она снова видела повязку на правом плече и забинтованный правый бицепс, чуть выше локтя. И еще, у него на животе и на боку красовались два темных неровно-округлых синяка. И хоть по происшествию выходных бледный синяк под левым глазом и ссадина на правой скуле полностью зажили, оказывается, его били так сильно, что отметины на теле до сих пор остались.

Она коснулась одного синяка пальцами, чувствуя, как перехватывает в горле, и заглянула ему в глаза.

— Господи, тебя действительно били! — потрясенно промолвила она, боясь представить, какую боль он при этом испытывал.

Уильям нахмурился и накрыл ее руку.

— Всё уже зажило. Мне не больно…

Она надавила на его живот, и он шумно застонал.

— Лжёшь и даже не краснеешь! — произнесла Шарлотта с упрёком.

Уильям боялся потерять голову раньше времени. Обняв ее, он привлек ее к себе.

— Обожаю твои методы выводить меня на чистую воду.

— Шутить изволите, милорд?

Уильям улыбнулся и покачал головой.

— Собираюсь целовать тебя, сердце мое, целовать до тех пор, пока ты не задохнешься.

И сдержал слово. И поцеловал. Так пьяняще и безудержно, что Шарлотта едва не упала, не в состоянии удержать прямыми подгибающиеся ноги. Застонав, он поднял ее на руки, опустил на кровать и лег рядом с ней, сбивая покрывало и простыни, под которые погрузились ее ноги.

Она почувствовала, как он скидывает сапоги, которые с шумом упали на пол, разорвав тишину ночи. Шарлотта утонула в его поцелуях и хотела обнять его, но Уильям оторвался от нее, приподнялся, сбросил с себя черные бриджи и уже полностью обнаженный, лег рядом с ней, нырнув под простыню.

Шарлотта затаила дыхание, когда почувствовала его всего, когда он придвинулся к ней еще немного ближе, коснувшись волосатой ногой ее ноги. Ощутила такие части его тела, какие даже не представляла обнаружить… Как… как это возможно? Как это пряталось в его бриджах?

Он усмехнулся и перевернул ее на спину.

— Когда-нибудь я покажу это тебе. — Он поцеловал ее легко и непринужденно, сбивая с мыслей. — Как покажу и то, как бреюсь.

Невозможный, совершенно невозможный человек!

Она не могла больше думать. Обняв его за плечи, Шарлотта притянула его к себе и сама поцеловала его, начиная заново гореть. А он продолжал ошеломлять ее, потираясь о нее своим твердым, таким же волосатым, наряженным телом, от прикосновений которого в ней вспыхивали болезненные, яркие искры. По телу пробежалась знакомая дрожь, когда его теплая, широкая ладонь правой руки легла ей на грудь.

— Пожалуйста, не напрягай руку, — пробормотала она, покрывая поцелуями его лицо.

Уильям застыл.