Эгоист - Марина Агекян (2021)

Уильям внезапно застыл, ошеломленный ее вопросом. Вопрос, который так внезапно сокрушил его. Вопрос, в котором было больше смысла, чем он думал. Неужели именно в этом и заключалась причина того, что она не хотела стать его женой?

О Боже.

Его вдруг накрыла такая нежность к ней, что он выпустил ее запястье, поднял руку и коснулся ее бледной щеки. Боже, он никогда не стремился обидеть или ранить ее, но кажется его прошлое спокойно за него делало это, отнимая всякий шанс быть с ней.

— Пожалуйста, стань моей женой, — припросил он, задыхаясь от слов, которые снова произносил.

Слова, которые имели для него такое колоссальное значение, что замирало сердце. Черт, он поклялся не произносить этих слов никогда в жизни, но внезапно понял, что мог сказать их только Шарлотте.

Шарлотта уставилась на него так, будто видела его впервые. Возможно, так и было, ведь еще секунду назад он был зол, как сам черт, а теперь… В нем что-то переменилось, и Уильям посмотрел на нее с такой нежностью, что у нее заболело сердце. Коснулся ее с такой осторожностью, что она едва не разрыдалась. Особенно когда услышала слова, которые никогда не думала услышать вновь от него. Слова, произнесенные с таким страхом и болью, будто он не вынес бы, если бы она отказала ему.

Но она не могла дать ему того, что он так отчаянно просил. Он не понимал, а она не смогла бы ничего объяснять.

— Не-е могу.

Какое-то время он молча смотрел на нее, будто старался принять эти слова.

Уильям старался дышать, чтобы действительно расслышать всё, что она говорит. Говорит совсем не то, чего хочет. Это было ясно, как божий день. Он вдруг понял, что даже если упадет перед ней на колени и поклянется ей в вечной верности, она и тогда не согласится. Было в ней нечто такое, что вселяло в него необъятный ужас. Словно в ней таилась некая сила, с которой он не мог бороться. Что бы ни делал.

Подавшись вперед, он снова прижался к ее восхитительным, подрагивающим губа, умирая от желания к ней.

На две секунды дольше.

У Шарлотты задрожали колени. У нее оборвалось дыхание и внезапно заныло сердце.

Его губы на этот раз прижались к ее щеке. С такой нежностью, что у нее запершило в горле.

— Почему? — Он прошелся мелкими поцелуями по всему ее лицу и чуть отстранившись, заглянул ей в глаза. — Из-за моей репутации? Ты стыдишься меня?

На этот раз у нее защипало в глазах.

— Уильям…

Он вдруг улыбнулся, поразив ее в самое сердце.

— Знаешь, как мне нравится, когда ты называешь меня так?

Она побледнела и выглядела так, словно могла рассыпаться на части, если он снова дотронется до нее. Этого он не мог вынести. Не для этого он вывел ее на террасу. Уильям умирал от желания поцеловать ее, подарить ей хоть немного тех дивных, непревзойдённых ощущений, которые она сама заставляла его испытывать. Подарить то, что свяжет ее с ним. То, что не дал бы ей никто.

На этот раз Уильям склонился к ней и решительно прижался к ее губам. Сперва незаметно, осторожно… Чтобы она смирилась, не боролась. Но постепенно его затянуло, когда Уильям услышал ее сдавленный стон. И улыбнулся про себя, ощутив, как ее руки поднимаются по его спине и ложатся на его плечи. Затянуло так, что он уже не мог думать ни о чем. Он привел ее сюда, чтобы доказать, что она не может останавливать его, когда он касался ее, но всё смешалось и наказанию подвергался теперь он сам, потому что никак не мог отказаться или отпустить ее.

О да, он обожал, когда она обнимала его так. Когда он находил в ней эту очаровательную уязвимость, с которой она не могла бороться. Никогда не могла. Не могла отказаться от него всякий раз, когда он касался ее. И не отталкивала, что бы ни произошло до этого.