Мелодия счастья - Дарья Волчек, Regina Oscura (2021)

— Как насчёт аренды коттеджа? — спросила Оксана.

Уставшие, но одухотворённые предстоящими деньками отдыха, а потом и заслуженных каникул, коллеги активно подхватили наши идеи, совмещая их в программу на вечер двадцать пятого декабря. Домой никто не торопился, никому не хотелось менять уютное и тёплое помещение на неожиданно грянувший, скрипуче-зимний мороз за окном.

Я украдкой ото всех глянула на экран своего телефона. Там висело одно-единственное не отвеченное сообщение от Богдана:

«Нам пора встретиться, Лисичка».

Перечитав его ещё несколько раз, так же как и до этого, я не знала что ответить. После недельной реабилитации в элитной тюрьме под прикрытием лечебницы, Богдана выписали. И вот уже два дня, он пытался назначить обещанную ему встречу. Но почему-то я не спешила соглашаться, ссылаясь на крайнюю степень занятости и завал на работе. А Богдан не давил, смиренно ждал, довольствуясь короткими и отрывистыми сообщениями.

Я трусливо прикрывалась стенами студии. Как только схлынули шок и потрясение, а его жизнь оказалась вне опасности, меня словно окатили холодной водой. Чем же я могла ему помочь? С чего взяла, что его слова о любви — не действие лекарств и препаратов? Я по-прежнему была не уместной в его мире, а в новом наркотическом и таком иллюзорном и подавно. Мне казалось, что Белинский сам не понимал, где кончаются приходы, а где начинается реальность, неумело дрейфуя на двух этих гранях. Было лишь вопросом времени, когда же вес обстоятельств снова накренит его и он сорвётся в опасную пучину, изведёт себя в ноль.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Но и новое прощание с ним означало лишь одно: мне снова придётся влачить своё жалкое существование без него. Погружаться с головой в работу, не жалея себя, забить всё время и истратить все силы, чтобы не осталось на пустые воспоминания и раздумья о нём. И это именно существование, вовсе не жизнь.

Тоже самое он сказал мне тогда, в больнице. Ему было тяжело, как и мне. Оба мы наломали кучу дров, которую в нынешних обстоятельствах разгрести не представлялось возможным. Четыре года молчания и обид привели нас к этой точке. Словно так было задумано изначально и как бы мы не плутали в запутанных лабиринтах жизни, всё равно оказались здесь, лицом к лицу. Каждый со своими надеждами. И эта точка могла стать концом всего или началом чего-то нового.

«Когда ты свободен?»

Отправив ему сообщение, я бросила взгляд за окно. Снегопад усилился, превращаясь в бурю. Снежные хлопья мокрыми комьями налипали на стекло, стекали с него и шлёпались на выступы здания или землю. Сиротливые лучи солнца больше не жались друг к другу, уступая место плотным облакам и рано наступившему серому вечеру.

Телефон тихо пиликнул, снова приковывая к себе всё моё внимание.

«Сейчас».

Я хмыкнула и рассеяно провела пальцем по экрану телефона. Такого быстрого и крайне точного ответа не ожидала, надеясь, что и у него много дел. Или как минимум Кирилл не отпустит его от себя на расстояние и пяти шагов. Но я снова оказалась не права. Богдан готов к разговору, а вот меня раздирали противоречия и сомнения.

Я не знала, о чём ещё говорить с этим новым и почти чужим человеком. И в то же время мне хотелось сказать так много. Меня почти разрывало от переполнявших меня эмоций, которыми я не могла поделиться ни с кем, даже с Машкой. И в конце концов, как не попасть в ловушку очарования Богдана, которое никуда и не исчезло? Я так и не смогла раздобыть спасительную вакцину.

«Мы встретимся, Лисичка?»

«Да».

Неожиданно телефон выпорхнул из моих рук. Над столом нависла Оксана. В её наманикюренных пальчиках покоился мой мобильник с одним не отвеченным сообщением.

— Саш, мы тебя зовём, зовём, а ты не откликаешься, — девушка невинно захлопала ресницами, разыгрывая перед всеми обеспокоенность.