Дом на краю тишины - Галина Мишарина

Кинши подошёл ко мне, почти нежно погладил по щеке, но я уже была вне собственных чувств. Все его прикосновения доносились издалека, и мне оставалось только думать о чём-то постороннем. Например, погрузиться в воспоминания о своём родном мире, куда я ни разу не путешествовала в настоящей жизни, но, благодаря рассказам бабушки, очень хорошо его представляла.

Губы мужчины накрыли мои, но я просто замерла в его объятьях, заранее зная, что, чем бы это не закончилось — моя память всё сотрёт. Порой мне даже хотелось стать обычной, просто получать удовольствие от близости, как другие. Не спать со всеми подряд, но ощутить особое чувство единения, которое было доступно остальным…

Кинши отстранился, и, проведя пальцем по моей нижней губе, сказал:

— Итак, секс тебя не волнует.

Я посмотрела на него самым уверенным и спокойным из возможных взглядов.

— Мне сложно найти подходящего партнёра из-за некоторых физиологических особенностей. Тебе любопытны подробности?

Мужчина прошёлся туда-сюда, почёсывая короткую щетину, а потом опёрся плечом о дверной проём и скрестил на груди руки. На его губах играла ленивая усмешка, и мне хотелось взять что-нибудь тяжёлое.

— Полагаю, всё зависит от того, насколько сильно ты влюблена?

— Да. Влюбляясь, я привязываюсь к человеку, и именно это сильное чувство даёт возможность получать удовольствие в близости. Это своего рода защита от случайных связей.

— И был у тебя опыт в настоящей любви?

Я отвернулась.

— А вот это уже не твоё дело. Я ведь к тебе в трусы не лезу!

Мужчина расхохотался.

— Это правда, но мне очень любопытно. Дай угадаю: мужчина был, но вы не успели перейти к главному.

— Замечательно, что тебе так весело, но не знаю, обрадует ли тебя вся история целиком.

— Давай попробуем, — сказал он, и я постаралась уместить в несколько предложений все печальные события своей жизни.

— У меня было два брата, родители и бабушка. Отец был пилотом, и мы долгое время по крупице копили на свой корабль, желая отправиться домой. Хотели взять самый простой, и уже улучшить его самостоятельно. Потом заболела бабушка, одного из братьев жестоко убили на ринге. Отца забрали ирцы. Мы с мамой и младшим братом круглые сутки работали — так не приходилось и на таблетки от кошмаров тратиться. Потом брат тоже заразился и сгорел за несколько дней. — Я посмотрела на свои руки. — Мы надеялись, что отец вернётся. И его вернули — в чёрном мешке. Бабушка не пережила этого. Да и мама тоже — правда, она держалась целых два года. А деньги, которые мы копили, просто забрали в уплату призрачных долгов.

— А что жених и его семья? — спросил Кинши.

— Его родители отправились в горное поселение, и, возможно, до сих пор там работают. А Цхари застрелили, когда пытался защитить меня от желающих позабавиться. И когда последний мой родной человек покинул этот дерьмовый мир — я перестала бояться смерти. Просто знаю, что все они ждут меня там, за чертой, и буду счастлива видеть их.

— Ты веришь в потусторонние реальности?

— Я знаю, что они есть, Кинши. Прежде они мне снились. Когда твоя душа окутана любовью близких — ты не сомневаешься. А вот в этой реальности я давно уже разочаровалась.

Мужчина тихо вздохнул. Впервые с момента нашей встречи он не выглядел самодовольным.

— Ладно, Ибрис. Думаю, тебе пора спать. Я только подключу эту штуку, не против?

— Если скажу, что не хочу, ты же всё равно сделаешь по-своему…

Конечно же, ему было всё равно, что я отвечу. Он не хотел сопротивления, и считал мою искренность чем-то само собой разумеющимся.

Я легла в постель, не беспокоясь о том, что могу проснуться в компании хозяина дома. Мне хотелось увидеть близких хоть одним глазком, и плевать, что вместе с ними из мира грёз могли прийти жуткие чудища, тени и мучители. Возможно, я была одной из немногих, кто не боялся самых жестоких кошмаров, ведь реальная жизнь оказалась для меня страшней.