Дом на краю тишины - Галина Мишарина

— Если так, тогда можно ты рассмотришь ещё две кандидатуры? Конечно, если они сами будут не против.

— И если подойдут после физической и психической экспертизы, — кивнул мужчина.

— Я могу пригласить их, — оживилась я.

— Твои друзья, — сразу угадал мужчина. — И соседи.

— И коллеги. Они были одними из немногих, кто меня поддерживал, хотя, у обоих свои роботы по шкафам прячутся…

Шэрхи рассмеялся, и поправил лезущую мне на глаза прядь.

— Значит, договорились.

Меня пронзила внезапная мысль.

— Ты поэтому забрал меня у Кинши? Чтобы взять с собой?

— Не совсем. Я давно уже ищу руйцев, но нас мало осталось. Например, одна из отличительных черт айрунов — скрытность. У тебя даже импланта отслеживающего не было, поэтому, несмотря на то, что ты значилась в системе, я не мог увидеть твоё точное местоположение.

— Я научилась прятаться.

— Так же, как Амэс, — невесело усмехнулся Шэрхи. — Но Сезри её всё равно вычислил.

— То есть вы с ним искали на пару?

— Вроде того. И я тебя удивлю, но в Кинши тоже есть примесь руйской крови, хотя он сам об этом не любит говорить.

Я глубоко вздохнула и посмотрела на воду. Вопросов становилось всё больше.

— Значит, я нужна тебе как человек, способный делиться силой?

Он кивнул, и мне стало печально.

— Хорошо. Как я уже сказала, это путешествие… то есть экспедиция… будет для меня долгожданной и желанной. Моя семья именно об этом мечтала, да и я тоже.

Шэрхи мягко погладил меня по спине.

— Ты была такая радостная, и вдруг угасла.

— Прости, как-то разом нахлынули воспоминания…

Он покачал головой.

— Ты думаешь, что интересна мне исключительно как даровитая айруна, но это неправда. Прежде всего, ты привлекаешь меня как женщина.

— И ты дал мне это почувствовать сегодня ночью, — тихо сказала я. — Но мне всё равно стало страшно, Шэрхи. Потерять, понимаешь? Наверное, я всегда буду бояться этого втайне.

— Разве этого надо стыдиться? — Он подхватил меня на руки и понёс в массажную ванну с горячей водой. — Вот если бы ты ничем не дорожила — тогда и не боялась бы. Задумайся, зачем человеку дан страх?

— Он учит нас ценить настоящее.

— Согласен. А ещё подсказывает, где истинное, а где ложное. Если бы я был тебе безразличен — ты бы не боялась потерь.

— А ты боишься?

Шэрхи опустил меня в воду и устроился рядом.

— Конечно. Например, что тебя спустя время начнёт сердить моя жадность, моё упрямство, моя самоуверенность. Что ты, такая открытая и доверчивая сейчас, замкнёшься и перестанешь мне доверять. Что нам встретятся такие испытания, которые я не осилю, и — подведу тебя.

— Ты говоришь так, будто мы вечность знакомы.

— Потому что нашёл ту, которой могу доверять.

Он склонился поцеловать меня, и я запустила пальцы в отливающие синим серебром пряди.

— У тебя волосы чудесные, Шэрхи. Такие густые!

Я почувствовала его усмешку, а затем поцелуй сделался глубже, и стало не до разговоров, потому что мужчина медленно стянул с меня купальник.

— Ложись ближе, милая.

— На тебя? — прошептала я.

— Можно и на меня.

Я устроилась сверху, и жаром охватило всё тело. Даже ладони и ступни, которые почти всегда были у меня холодными, заполыхали.

— Так хорошо? Удобно?

— Да, — едва слышно выдохнула я. — Очень приятно.

Шэрхи принялся массировать мне спину, и я погрузилась в тягучее сладостное блаженство. А когда мозги окончательно размякли, мужчина спросил:

— Ты говорила, вы с супругом делали всё иначе. Как?

— Ласкали руками чаще всего, — тихо отозвалась я. — Вот так.

Мне пришлось приподняться, чтобы погладить его грудь и живот, и едва коснуться ниже.

— Повернись-ка, Ибрис. Да, на спину.

На нём было удобно, но я ощутила вернувшееся волнение.

— Коснись меня снова, не бойся, — сказал мне в ухо Шэрхи. — А я коснусь тебя.