Дом на краю тишины - Галина Мишарина

— Вообще-то, не только поэтому, — сказала я, когда Шэрхи отказался давать мне купальник и уверив, что никто за нами в его доме подсматривать не будет.

— У меня здесь и камер по минимуму. Ну, иди сюда!

— Да просто я плаваю не очень хорошо…

— А я помогу.

Всё было ново, вкусно и ошеломительно. Эта терраса в окружении деревьев и мерцающих огней, прохладная лазурная вода, и его горячее тело… Шэрхи ещё и прижал меня к себе крепко-накрепко, и голод, казалось бы, утолённый, объял тело с новой силой.

— О чём ты думаешь? — заглянул мне в глаза он.

— О том, как мне приятны твои прикосновения. Твоя настойчивость, нежность… и сила. Я так боялась, что уже никогда всего этого не почувствую, не научусь…

— Чему?

— Любить. Внутри меня был только гнев и страх, но теперь тут, в груди, трепещет приятная теплота. — Руки Шэрхи переместились на мои ягодицы, и я добавила, слегка покраснев: — И не только в груди.

— Хочешь ещё ласки, малыш?

— Да. Сейчас?..

— А зачем откладывать?

Он приподнял меня и мягко скользнул внутрь, внимательно, чуть хмуро изучая ледяным взором. И хотя это всё ещё было немного болезненно, я улыбнулась, и обхватила его широкие плечи, чуть выгибаясь в пояснице навстречу горячей наполненности.

Шэрхи не торопился. Он прижал меня к себе плотно, поддерживая под колено, и целовал моё лицо с такой нежностью, что хотелось расплакаться. Не выдержав, я сама коснулась губами его щеки, затем тронула губы, и мы столкнулись языками на выдохе…

Это был восхитительный вечер, подобного которому я не могла пожелать. Да и, учитывая, что мечты мои давно сломались, всё придумывал один Шэрхи, а я просто за ним следовала, веря, что смогу уберечь это неожиданное счастье.

Я проснулась от солнца, столь редкого за окном в эти дни. Алая Пустошь была странным местом — вроде бы при таком обилии осадков здесь уже давно должны были прорасти густые тропические леса, но их не было. Говорили, что каменистая, ядовитая почва просто не способна ничего вырастить, а потому для садов землю привозили издалека, и стоила она баснословно дорого.

Наверное, поэтому мне так нравились тени от ветвей, которые в золотых лучах стали почти чёрными, превратив тёмные стены в движущееся полотно. Просто густой лес, также как большая вода, был тем местом, где я никогда не бывала, да и красоты инопланетной природы видела только на картинках.

Я вылезла из-под шёлкового одеяла, которым меня заботливо укрыл Шэрхи, и потянулась, не одеваясь. Было так хорошо, что я не замечала своего дыхания, и впервые за долгое время не чувствовала боли в груди. Солнце коснулась подставленных щёк, погладило спутанные пряди, согрело колени…

— Завтракаешь?

Инстинктивно я прикрылась внизу, но Шэрхи быстро подошёл и обнял меня, положив мои ладони к себе на грудь.

— Отвыкла от солнца. Так приятно! Конечно, не настолько, насколько хорошо было ночью, с тобой…

Он мягко сжал моё лицо и склонился, касаясь лбом моего лба.

— А голос дрожит.

— Никогда голой не разгуливала по дому.

— Мне нравится, — тихо сказал он, целуя меня в краешек губ. — Ты прекрасная — такая мягкая, и изящная, при этом сильная. Ну-ка расскажи, кто тебя научил обороняться?

— Откуда ты знаешь, что я умею?

— В выставочном центре висят камеры. Я видел, как ты бросила Оптуса, да и тому, на вечеринке, хорошо вмазала между ног.

Я не сдержала улыбки.

— На войне все средства хороши! Со мной занимался папа. Он говорил не жалеть соперника, тем более если это мужчина.

— А женщин можно? — усмехнулся Шэрхи.

— Ну, девушки меня как-то не обижали…

— Ты просто не нарывалась на таких, которые способны причинять боль. Жён Юта помнишь?

— Да. Эрта, Тунна, Хроан…

— Вот последняя славится своей жестокостью. Она и в боях без правил участвует, и уже не одну соперницу покалечила. Кому ухо отгрызёт, кому палец сломает… И убивала тоже.