Воздух, которым мы дышим - Елена Маккензи (2021)

Я так сильно дергаю сетчатую дверцу, что она врезается мне в лоб, но я игнорирую боль и смех Лиама и несусь в дом. Сегодня никаких кексов. Никаких бабочек! Как насчет выпечки хлеба? Я должна помесить тесто. Много теста, потому что мне нужно что-то, на чем можно излить свой гнев.

Я иду на кухню и достаю муку из шкафа.

— Сегодня не будет завтрака?

Вздыхая, поворачиваюсь к Джорджу.

— Ты знал, что он планирует спать на веранде?

— Я сказал ему, чтобы он ложился спать в свою кровать, но, по всей видимости, он не захотел. — Джордж отодвигает свой стул и садится. — Лиам сказал, что даже если ты не хочешь его, он не допустит, чтобы с тобой снова что-нибудь случилось, даже если это означает спать на твоем крыльце всю оставшуюся жизнь.

— Я этого не допущу, — говорю я, разбивая яйца в миску так, что та грохочет.

— Это то, что я имею в виду. Если ты не хочешь его в доме, то он заберет мою комнату, а я перееду в дом, — предлагает Джордж.

— Я не это имела в виду. Он не может остаться, — исправляю я Джорджа.

— Девочка, вот ты упертая! — Джордж бьет по столу рукой.

Я кладу яичницу на тарелку и ставлю перед Джорджем, другую беру и несу на веранду, но там пусто. Вещмешка тоже нет.

— Именно поэтому я такая упертая, — говорю я Джорджу, — потому что сыта по горло тем, что все меня бросают.

Глава двадцать первая

Лиам

— Эрин, красотка, — рассыпаюсь в комплиментах я, заходя на почту, и, как всегда слишком накрашенная, пожилая дама поднимает на меня взгляд.

Она поправляет свои очки и, когда узнает меня, ее лицо сначала вытягивается, но потом передумывает и посылает мне сияющую улыбку.

— Лиам Томпсон, так ты все еще в городе?

Я прислоняюсь к стойке и немного наклоняюсь к Эрин, затем подмигиваю ей.

— А где еще я должен быть?

— Ты прав, нигде нет девушек лучше, чем в Гленвуде. Ты уже встречал мою дочь Пенни?

Я плотно сжимаю губы.

— Еще не имел удовольствия, — честно признаюсь я и изображаю сожаление на лице. Я хочу, чтобы Эрин кое-что сделала для меня, и для этого вынужден немного подлизаться.

— Ты пришел посмотреть в свой почтовый ящик?

— Почему, там что-то есть?

Она качает головой.

— Для тебя ничего не пришло.

— Неважно, я хотел спросить тебя, не смогла бы ты распечатать кое-что для меня. Эдак пятьдесят экземпляров? У тебя же есть ксерокс?

Эрин показывает позади себя.

— Он стоит там, в бюро. Пенни тоже там, она обязательно тебе поможет.

Я подтягиваю уголки рта вверх.

— Если ты пустишь меня?

Старушка вскакивает со стула, поднимает крышку стойки, пропуская меня, а затем провожает в кабинет, который отделен от прилавка только стеной почтовых ящиков. Все в этом почтовом отделении излучает очарование пятидесятых, за исключением копировальной машины и Пенни Уолтерс, которая внимательно осматривает меня, когда я подхожу к столу, за которым она сидит. Пенни Уолтерс всегда была хорошенькой, и если хоть немного унаследовала от внешности матери, то Эрин когда-то тоже была красавицей. К сожалению, от этого теперь ничего не осталось, хотя, может быть, красота Эрин скрывается под всеми слоями макияжа на ее лице.

— Пенни, — приветствую я девушку, которая стала еще красивее, чем отложилось в моей памяти. В школе я всегда восхищался этой темно-рыжей гривой.

— Лиам, — холодно говорит она, откладывая ручку, которую только то задумчиво жевала. — Рада тебя видеть.

— Он пришел, чтобы что-то скопировать, — говорит ее мать, улыбаясь от уха до уха. Пенни закатывает глаза, очевидно, так же раздражаясь попытками сводничества матери, как и я.

— Что ты хочешь скопировать? — спрашивает Пенни, вставая.