Берег мечты - Виктория Гиррейру (2004)

Августа продолжала кричать, но Освалду быстренько напомнил ей, что свою долю она уже получила. Он намекал на прежнее воровство. На Августу напоминание подействовало. Она притихла, приняла снотворное и улеглась спать, чтобы попасть в свой любимый Париж хотя бы во сне.

Леонтина расстроилась меньше других, она не хотела менять образ жизни и не поменяла его: осталась в родном городе, в родном доме, рядом с Ливией и Освалду. Ничего больше ей не было нужно.

Совсем не расстроился Освалду. Он пересчитал деньги в своём кабинете и мысленно благословил себя на доброе, хотя и рискованное, дело:

«Дай Бог удачи! Всё, что останется после уплаты долгов Августы, я употреблю с немалой выгодой для нас всех. Уверен, никто из моего семейства не проиграет! — Уложив деньги в портфель и спрятав его в надёжном месте, Освалду усмехнулся: — Что ни говори, а эксцентричные выходки Августы Эвжении тоже приносят пользу. He устрой она мистификацию с деньгами Ливии, разве пришло бы мне в голову посягнуть на общесемейные деньги? Никогда! Но теперь у меня будет своя маленькая тайна, которая со временем превратится в большое и важное дело!»

Глава 19

Пока рефрижератор не был куплен, Гума бесплатно разносил рыбу из дома в дом, рассказывая жителям Порту-дус-Милагрес о трудностях рыбаков, привлекая людей на свою сторону. Заглянул он и в дом Ливии, оставив Кирине дюжину самых красивых и вкусных рыбин. Освалду, увидев их, пришёл в восхищение.

— Давно я не видел такой деликатесной рыбы, — восхитился он. – Мы устроим настоящий пир, правда, Кирина?

— Конечно! — весело ответила она, любуясь то перламутрово-розовым, то синеватым отливом чешуи.

— И пригласим на наш пир Гуму, — обрадовалась Ливия. – Мы же должны поблагодарить его за любезность.

— Я не буду сидеть за одним столом с рыбаком, — заявила Августа. – Я не желаю плеваться рыбными костями, когда могла бы обедать чёрной икрой! Вы хотите превратить благородный дом в притон! В кабачок дядюшки Бабау! Я этого не позволю!

Ливия не стала слушать тёткины вопли. Бросив сочувственный взгляд на Освалду, который с тяжким вздохом принялся утихомиривать жену, она выскользнула за дверь. Какое счастье, что она закончила сегодня работу раньше, что они увидятся с Гумой, что впереди у них целый вечер и ночь!

Ливия и не заметила, как добежала до домика Риты. Но Гумы дома не оказалось, он должен был скоро прийти, и Рита предложила Ливии его подождать, вручив семейный альбом с фотографиями. Ливия с большим интересом принялась его рассматривать. Она нашла, что Рита с годами не постарела, а достигла зрелости. Франсишку изменился, она бы ни за что не узнала его в молодости. А это кто? На фотографии весело смеялись две счастливые молодые пары, один из мужчин держал маленького ребёнка на руках. Ливия узнала одну из молодых женщин. Это была её мать… Да-да, она не могла ошибиться, материнские портреты у них в доме были. Свою мать она узнала бы везде и всегда.

— Это родители Гумы, Фредерику и Эвлалия, — объяснила Рита, — а это их самые близкие друзья, Лаура и Леонсиу со своей маленькой дочкой. Они были, не разлей вода. Фредерику тогда и с братом почти не виделся, всё с Леонсиу. Они были как Гума с Руфину. Я почти не была с ними знакома. Они потом очень скоро погибли. Взорвался катер, на котором они были все втроём.

— А почему он взорвался? – с замиранием сердца спросила Ливия. Она всегда чувствовала, что вокруг смерти её родителей есть какая-то тайна, которая, вполне возможно, именно в этот миг и приоткроется.