Главная роль - Остин Марс (2021)

— При чем тут слух? — раздраженно прорычал он, Стефани развела руками с циничной улыбочкой:

— Все или ничего, дружище. Или пойдем со мной и обсудим все радужные перспективы твоей беспросветной жизни, или иди играй для своей шизы, а я пошла. Ну? — она сложила руки на груди и с кривой ухмылкой смерила его взглядом. В его глазах была такая безнадежная тоска, что снисходительная морда давалась ей все тяжелее, пока окончательно не сползла под натиском такой же тоски. Между ними было два шага, но чувствовалось, что они непреодолимы, это бескрайняя пропасть и моста нет, потому что таких мостов не бывает, остается только бесконечно топтаться на краю в нерешительности или делать шаг в бездну и надеяться на чудо.

— Стив? — она протянула руку в приглашающем жесте, он секунду на нее посмотрел, потом зажмурился и отвернулся, опять поднял на нее глаза, уже не тоскливые, а просто озлобленные, резко развернулся и пошел к двери музыкального класса, на ходу бросив:

— Не хочешь — не слушай.

Хлопнула дверь, заставив ее вздрогнуть, Стеф опустила руку и быстро пошла к лестнице, поднялась на самую верхнюю площадку и закрыла глаза, быстро перебирая присутствующих в комнате и выбирая хороший ракурс.

"Конечно, я хочу это услышать. Но наблюдать, как твоя каменная маска по кусочкам осыпается на клавиши, я хочу все-таки чуть-чуть больше."

Он явно нервничал, это было заметно. Мелани молча проследила, как он подошел к роялю и сел ровно, хмуро глядя куда-то в пространство. Высказываться вперед режиссерши никто не посмел, а она молча смотрела на Стивена и ждала. А когда он собрался и коротко кивнул ей, просто скомандовала:

— Тишина. Начинай.

Две секунды на раскачку и он заиграл.

Это была действительно новая песня, мягкая и нежная, но он так впечатывал пальцы в клавиши, что она звучала военным маршем. Слишком короткая пауза, слишком неровная дрожь, смазанное окончание — было видно, что он сам понял, что придется переделывать, и поэтому стараться в конце не видит смысла. Убрав руки с клавиш, Стивен положил их на колени и молча опустил голову с таким выражением лица, как будто хочет постучаться лбом о крышку.

Все молчали. Мелани медленно набрала полную грудь воздуха и так же медленно шумно выдохнула, сложила руки на груди, обняв папку со сценарием, и дождавшись, когда Стив на нее посмотрит, спросила:

— Ну? Как на твой перфекционистский вкус, пойдет?

— Плохо, — поморщился Стив и опять опустил голову.

— Росс сам найдешь или мне позвонить? — с доброй насмешкой поджала губы режиссерша. Стивен нервно фыркнул, похрустел пальцами и спросил:

— А нам обязательно это сегодня снимать? Это же в следующей серии будет…

Мелани молча смотрела на него с таким лицом, что непонятно было, разорется она сейчас или рассмеется, со своего места приподнялся ее муж, молча тронул за рукав и качнул головой, что-то прошептав одними губами. Режиссерша фыркнула, отвернулась и чуть улыбнулась, потом по-другому посмотрела на Стивена и махнула рукой:

— Хрен с тобой, снимем в понедельник. Свободен.

— Спасибо, — он встал, глядя куда-то в пол невидящим взглядом, подошел к двери и открыл ее, выглянул в коридор и с нервным смешком закрыл. Его провожала взглядом вся съемочная группа, но ему, похоже, было все равно. Когда Стив скрылся в гримерке, Мелани с обреченным стоном потерла лицо и пробормотала под нос:

— Господи, как дети малые… Кто у нас там дальше?

Стеф открыла глаза на лестнице и попыталась злорадно улыбнуться. Плохо получилось — радости не было никакой, как и злости. Было дико жалко и его, и себя, и их глупую любовь, над которой измывались каждый по очереди и оба одновременно.

"Вот кого стоило бы канонизировать за пережитые страдания, а не песни наши, друг мой. Наши песни… черт, эта еще проблема.