Сокровенные тайны - Сандра Браун (2000)

Однако один конверт выделялся из всех. Он был из бежевой бумаги высшего качества, с тисненым обратным адресом, который был забит на машинке так, что его невозможно было прочесть. Их адрес тоже был напечатан на машинке.

Любопытство взяло верх над строгим наказом мужа самой не распечатывать адресованную им корреспонденцию. Ванда надорвала конверт. Внутри лежал чистый лист бумаги, в него были завернуты пять стодолларовых бумажек.

Ванда уставилась на деньги с таким видом, как будто это было послание с другой планеты. Даже во время самой многолюдной службы они никогда не собирали столько денег. Из пожертвований Фергус оставлял для семьи лишь малую толику. Все остальное шло на нужды церкви и ее «святого дела».

Эти деньги, без сомнения, прислал какой-то жертвователь, пожелавший остаться неизвестным. Последние дни Фергус звонил по телефону разным людям, вербуя добровольцев в пикеты у ворот фермы Минтонов. Он и денег просил. Он хотел поместить в газете объявления на всю страницу, призывающие к запрету игорного бизнеса. Реклама крестовых походов, да и сами эти походы стоят дорого.

Многие просто бросали трубку. А некоторые, прежде чем грохнуть трубкой, еще и обзывали безобразно. Мало кто выслушивал до конца и скрепя сердце обещал прислать свою лепту в поддержку дела.

Но подумать только, целых пять сотен долларов.

А еще он долго разговаривал с кем-то шепотом, по секрету. Ванда не знала, с кем велись эти тайные беседы по телефону, но подозревала, что они как-то связаны с тем происшествием на ферме Минтонов. Ох, до чего же тяжело ей было врать своему старому приятелю Риду. Он, конечно, понял, что она лжет, но вел себя по-джентльменски и не стал ее уличать.

Потом она сказала Фергусу, что ее беспокоит совершенное ею прегрешение, но тот заверил, что ложь здесь оправдана. Бог не желал, чтобы его слуги попали в тюрьму, где они не принесут пользы божьему делу.

Она робко заметила, что святой Павел провел в тюрьме много дней и создал за решеткой самые вдохновенные страницы Нового Завета. Фергусу такое сравнение не понравилось, и он велел ей помалкивать о делах, слишком сложных для ее разумения.

— Ванда?

Она вздрогнула при звуке его голоса и машинально прижала деньги к своей усохшей груди.

— Что, Фергус?

— Это почтальон приходил?

— Э-э, да.

Она скосила глаза на конверт. Наверняка деньги имели отношение к тем тайным телефонным переговорам. А о них Фергус не захочет говорить.

— Я как раз несла тебе почту.

Она вошла в кухню. Он сидел за обеденным столом, который одновременно служил ему и письменным. Ванда положила на стол пачку писем. Когда она вернулась к раковине, чтобы домыть посуду, красивый конверт и его содержимое уже лежали в кармане ее фартука. Она потом отдаст его Фергусу, как сюрприз, пообещала себе Ванда. А пока можно помечтать о том, что она купит на эти деньги для своих троих детей.

У Алекс было тридцать шесть часов, чтобы все обдумать. Из-за непрекращающейся изнурительной головной боли она лежала в постели и перебирала мысленно все известные ей факты, а когда фактов не хватало, заполняла пробелы догадками.

Пора уже вырваться из замкнутого круга. До разгадки, вероятно, рукой подать, осталось лишь сделать решающий шаг. Неумолимо приближался назначенный Грегом срок. Надо заставить преступника разоблачить себя действием и перейти в наступление самой, даже если при этом придется блефовать.

Много дней назад она пришла к горькому выводу, что когда-то явилась причиной трагической гибели Седины, но Алекс не собиралась всю жизнь нести бремя этой вины одна. Тот, кто совершил преступление, кто бы он ни был, тоже должен испить свою чашу страданий.