Кружево-2 - Ширли Конран (1994)

К концу первого часа тысячекилометровой гонки Грегг шел седьмым, но расстояние между ним и лидерами было невелико и на этой стадии не играло никакой роли. Любая несчастная случайность могла в секунду устранить лидеров с дистанции.

Он прошел Стирлингов поворот, прибавил газу на Клеарвайз и уже сосредоточился целиком на Кларкском изгибе – он требовал особой концентрации от водителя такой машины, как «спеар». Грегг протер слезящиеся от пота глаза и увидел, как шедший на три машины впереди бело-зеленый «ягуар» потерял заднее колесо, ударился о барьер, а потом в фонтане искр отлетел обратно на трек.

Идущий следом «порше» резко рванул вперед. Водитель «ним рода» не рассчитал траекторию все еще скользящего по трассе «ягуара» и врезался в него. Послышался страшный скрежет металла, сила удара была так сильна, что обе машины буквально вылетели с трека за секунду до неминуемого столкновения со «спеар».

На лбу Грегга выступила испарина, ноги его тряслись, и он с трудом заставил себя сосредоточиться на дистанции, а не на том, что творилось позади него, – картине огненного смерча, частью которого чуть было не стал он сам. Неожиданно он почувствовал резкую боль в левом колене, и нога подпрыгнула на сцеплении. Слава Богу, он вот-вот должен передать управление сменщику.

Четырьмя часами позже Грегг уже шел за лидирующим «порше». Эта позиция сохранялась уже на протяжении двадцати семи кругов, и Греггу никак не удавалось ее улучшить. Но вот расстояние между ним и лидером стало сокращаться. Грегг был по-прежнему зажат между двумя «порше», но теперь шел уже ближе к лидеру. Грегг решил обойти несколько из идущих перед ним плотной группой машин на ближайшем препятствии. У Голливудского холма он резко рванул вперед, «спеар» со свистом пронеслась мимо «порше», и в таком положении они пошли на поворот. При выходе на прямую Грегг выбрал такую траекторию движения, которая не оставляла «порше» свободы для маневра. Потом он поравнялся с трибунами, откуда шел оглушительный рев болельщиков. Оставалось еще шестнадцать кругов.

Его лодыжка болела, но боль казалась вполне терпимой. В общем, ерунда. Под шлемом он не слышал голоса комментатора, радостно вещавшего: «…Осталось всего три круга. Грегг Иглтон все увеличивает разрыв между „спеар“ и следом идущим „порше“…»

Когда в стопятидесятый раз за этот день Грегг пошел на поворот Дингл Делл, он уже с трудом удерживал внимание на дистанции. Боль в левой ноге ощущалась все сильнее. Неожиданно перед глазами сгустился туман, и он подумал: «Господи, не дай мне потерять сознание до окончания гонок!»

Выхлопные трубы автомобиля выбросили языки пламени, когда «спеар» в очередной раз пролетела мимо трибун. Неожиданно Грегг почувствовал, что каждое его движение сопровождается приступом мучительной боли. Вмонтированная в шлем рация донесла до него голос:

– Держись, Грегг! Ты лидируешь.

– Сколько у меня в запасе? – его нутро выворачивало от боли.

– Четырнадцать секунд!

Никакого шанса остановиться и поменяться местами с напарником. Придется пройти эту гонку до конца. Нога болела так, что он уже не мог ею пошевелить.

– «Порше» нагоняет тебя, – услышал он встревоженный голос.

«Спеар» неслась вперед.

Когда машина пошла на Хотборнский поворот, он с трудом смог нажать левой ногой на педаль сцепления. Его тошнило. На секунду он утратил внимание.

Проходя мимо «нимрода» Астона Мартина, его машина прижалась испуганно к другой и потеряла направление.

«Порше» проскочил через Дингл Делл.

Сквозь нарастающую боль Грегг слышал приветственный шум трибун, видел, как взметнулся флаг команды «спеар», – предстояло осилить еще один круг.

Новая вспышка боли, и вновь Грегг почти потерял сознание.

– БМВ уже у тебя на хвосте, – хладнокровно сообщил голос по рации. – Как твоя нога? Дотянешь?