Кружево-2 - Ширли Конран (1994)

– Ты же знаешь, до какой степени доходит мой метаболизм. Стоит мне взглянуть на лист салата, и я уже полнею.

Куртис сдался.

– Ну хорошо, увидимся вечером. – Он поцеловал ее в затылок и помахал рукой на прощание. Дебра не переставала крутить педали.

Уже в машине, откинувшись на заднее сиденье, Куртис стал размышлять о том, может ли он наполнить жизнь своей жены хоть каким-нибудь смыслом. Он потянулся к ручке, чтобы открыть окно, потом вспомнил с раздражением, что согласно правилам безопасности должен держать окно закрытым. Каждый день ему приходилось менять время выезда из дома в банк. Хоукинс, водитель Халифакса, подавал машину к подъезду только после вызова по телефону. На обоих – и на шофере, и на пассажире – были надеты пуленепробиваемые жилеты. Куртису пришлось собрать всех своих подчиненных и сообщить им, что страховая компания требует полного комплекса мер безопасности против похищения или террористических актов и ему, как председателю правления банка, необходимо подчиниться этим требованиям.

Прибыв в банк, Халифакс, которому в целях безопасности было запрещено пользоваться его личным лифтом, шагнул в одну из многочисленных подъемных машин, развозивших по этажам сотрудников. Выйдя на сорок восьмом этаже, Куртис пошел по длинному коридору, украшенному с обеих сторон картинами американских примитивистов, а затем открыл дверь в свой кабинет, посередине которого стоял массивный старинный стол, а над ним висели портреты отца и деда Куртиса. Таким образом, каждый входящий в комнату видел перед собою сразу три поколения Халифаксов.

– Доброе утро, мисс Бради.

Секретарша Куртиса подала ему карточку, на которой были отмечены все встречи и свидания шефа на грядущий день.

– Я, как обычно, обедаю в двенадцать в Филадельфийском клубе. Но закажите, пожалуйста, обед на двоих. И в течение часа не зовите меня к телефону.

Несмотря на представительный антураж, у самого Куртиса работы здесь, в сущности, не было. Вне всякой зависимости от того, каким круглым идиотом мог бы оказаться Халифакс III, семейному состоянию ничего не угрожало. Аппарат банка, все управляющие которого происходили из старинных англосаксонских семей Западного побережья, работал отлично. Именно такого рода семьи представлял и клан Халифаксов, сочетающий лучшие традиции американского образа жизни: надежность, трудолюбие, бережливость и республиканские взгляды.

Дед Куртиса был убежден, что в один прекрасный день их клан подарит Америке президента – мудрого, благородного и осторожного человека, который вернет страну к старомодным ценностям и твердым понятиям их касты. Для обоих сыновей он выбрал жен из семей, исповедующих схожие политические взгляды, и был страшно разочарован, что двум его прекрасным здоровым мальчикам не удалось обогатить клан многочисленным мужским потомством. И теперь все амбиции старшего Халифакса оказались связаны с его единственным внуком – Куртисом. Он настоял, чтобы для внука была выбрана невеста знатного происхождения, и, когда мальчику исполнилось всего девять лет, дед решил, что его будущей женой должна стать Дебра. Она происходила из богатейшей семьи Филадельфии, родословная ее была безупречна. Куртис подозревал, что все нервные болезни Дебры связаны с чрезмерной чистотой крови, так что, по иронии судьбы, именно эта погоня за «породой» и разрушила честолюбивые замыслы деда.

Куртис вздохнул, усаживаясь в кожаное кресло под дедовым портретом. Он знал, что разочаровал клан. Ему не удалось занять лидирующее положение на политическом Олимпе – непредсказуемость в поведении Дебры стала тому серьезной помехой. Куртис протянул руку за зеленой папкой и извлек список сегодняшних визитеров. На листе значилось всего одно имя: Джуди Джордан.