Кружево-2 - Ширли Конран (1994)

Тони мчал Джуди к Филадельфии на ее кремовом «мерседесе» последней марки. Он водил машину быстро и осторожно, и, когда Тони сидел за рулем, Джуди ощущала себя в полной безопасности. В течение всего двухчасового путешествия она делала пометки в своем дорожном блокноте. Джуди собиралась провести во Франции всего два дня, но не хотела оставлять дома незавершенных дел. Тони никогда не прерывал ход ее мыслей. Он научился распознавать настроения Джуди: знал, когда она вся кипела от только что пришедшей на ум идеи и ей надо было проговорить эту идею вслух, знал, когда она возбуждена и ее необходимо успокоить, и знал те редкие случаи, когда Джуди вся уходила во внутреннюю работу и любое вмешательство извне ее только раздражало.

Когда «мерседес» затормозил у центрального подъезда банка Халифакса, Тони открыл заднюю дверцу машины и помог Джуди выйти. Хотя лицо Джуди было печально и озабоченно, она была необыкновенно хороша в фиолетовом замшевом пальто от Кальвина Клайна и темно-фиолетовых замшевых сапожках.

Но красота туалетов Джуди, к сожалению, никак не сказалась на оказанном ей приеме. После часа напряженного и не очень приятного разговора Куртис, привстав за своим громоздким столом красного дерева, протянул к Джуди обе руки:

– Конечно, мы старые друзья… и имея в виду… специфику наших взаимоотношений… я всегда старался сделать для тебя все возможное. Но на этот раз я действительно бессилен, банковский совет не утвердит моего решения о субсидиях «Вэв!».

Джуди смотрела на его худые, нервные руки, пышную шевелюру, великолепно сидящий на стройной фигуре костюм и думала о том, что этот человек, должно быть, никогда в жизни не одевался из магазина готового платья.

– Но ты мог бы все же еще раз попробовать. – Джуди старалась придать голосу спокойную рассудительность. – Я покажу все наши проекты будущего года, и совет банка поймет, что «Вэв!» переживает лишь временные трудности.

– Джуди, прояви же наконец благоразумие! В прошлом месяце я позволил тебе выйти из лимита, чтобы ты могла выкупить акции Гриффина. А теперь ты требуешь еще большего! Ни один банкир никогда не вложит деньги в предприятие, замешанное в судебное разбирательство. Мой персональный фонд ограничен. Поверь, Джуди, на сей раз ответ может быть только «нет».

– «Нет» не относится к разряду моих любимых слов, Куртис, ты же знаешь, – горько улыбнулась Джуди, пристально вглядываясь своими темно-синими глазами в бледно-голубые глаза собеседника.

– Это удар ниже пояса, Джуди! – Халифакс уже не скрывал своего раздражения. – Не стоит играть сейчас на моем чувстве вины.

– Прости, Куртис, но «Вэв!» – вся моя жизнь, и я действительно страшно расстроена. Ты не знаешь никого в Вашингтоне, кто мог бы повлиять на сенатора Рускингтона?

– Боюсь, что нет. – Куртис ощущал все нарастающее раздражение. – У меня не настолько длинные руки.

В этот момент дверь распахнулась, и оба – Куртис и Джуди – с удивлением подняли глаза на хрупкую светловолосую женщину с красивым, но слишком худым лицом, одетую в темную норковую шубу с приколотым на отворот воротника букетом фиалок.

– Это тебе сюрприз, дорогой, – начала было она, но тут заметила, что муж не один в кабинете. – О, надеюсь, я не помешала чему-то важному.

– Конечно, нет, Дебра. – Куртис встал из-за стола. – Я думаю, ты узнала Джуди Джордан. А это моя жена, Дебра Халифакс.

– Очень рада встретиться с вами, – Дебра одарила Джуди мгновенной улыбкой и тут же отвернулась. – Куртис, дорогой, я сейчас еду на обед к тетушке Эмили и заехала к тебе по дороге предупредить, что передумала: я не хочу надевать сегодня вечером изумруды. С белым крепом гораздо лучше сочетается красное. Попроси, пожалуйста, Перкинса забрать из сейфа мои рубины. Ну, пока! Мне пора идти.

Она еще раз улыбнулась Джуди и исчезла. После короткого молчания Джуди произнесла с неожиданной завистью: