Путь ведьмы - Тома Шкарупа (2021)

— Ант? У меня очень неправильный вопрос, но я больше не могу. Почему ты так спокойно реагируешь? Точнее, ладно, когда ты мои сумасшествия спокойно воспринимаешь, но… Почему ты так спокойно отреагировал на смерть мамы?

Я замерла, стоило только словам выскочить. Казалось, покраснело не только лицо, но всё тело. И, тем не менее, я не могла в этом разобраться и то, насколько чересчур сдержанным был на этот счет Ант, начинало меня пугать. И боялась я, в первую очередь, за него.

Сам Ант не смутился.

— Она была всегда очень спокойная, — он ответил. — Никогда не теряла головы, всегда останавливалась и все просчитывала. Когда мы с Грией ее доводили, останавливалась и пыталась понять, почему мы так себя ведем. Она все-таки нас вырастила, — сказал он грустно, и у меня защемило в груди. — Мне кажется кощунством впадать в истерику, когда ее больше не стало. Она бы этого не хотела.

Повисла пауза.

— Но, иногда, — продолжил он, — мне очень не хватает разговоров просто с мамой.

— Извини, — выдавила я, покрываясь к этому моменту, наверное, красными пятнами.

— Ты меня не задела. И я знаю, что у тебя не плохие намерения. Не извиняйся. И ложись-ка поспи, тебя до сих пор потрушивает.

На этом Ант извернулся, поцеловал меня в плечо и притянул поближе. Я не возражала. Греться об него было приятно. Получать немного нежности тоже. Но, что самое удивительное, оказалась обсуждать мучающие меня вещи, переступая через страхи, оказалось еще приятнее. Освободительно, что ли.

Ночью я проснулась из-за кошмара. Мухи, которые маг-недоучка умудрился впихнуть мне в голову на практике у баронессы, до сих пор навевали ужас. В темноте еле выделялся силуэт Анта. Он присел над гнездом лисенка и что-то ворковал. Потом подхватил поскуливающего щенка и повернулся к кровати.

— Что случилось? — не удержалась и спросила я.

— Ему холодно, скулит. Я бы забрал его в кровать, но боюсь раздавить.

— Давай ко мне, я спала так с Руби под боком, — ответила я и поежилась. Неприятный внутренний голосок сказал, что я подло ищу своей собаке замену. Пришлось его заткнуть. — Только и ты ляг обратно, мне тоже холодно.

Лисенок спал. Я пыталась дышать. Темнота. Холод. Мерзкое, душащее ощущение от Малахитовой сетки и чужие толстые пальцы, бегающие по бедрах. Кошмары никогда не отступали, только детские, с ночным страшным лесом, сменились новыми.

Я пыталась не разбудить Анта, но он уже проснулся. Тоже тяжело дыша и оглядываясь по сторонам.

С окна повеяло холодом. Это все еще сильнее напоминало подземелья. Стало сложно дышать. Ант протянул руку. Сначала я отшатнулась, но уперлась в теплый щенячий бок. Он немного привел меня в чувства. Длинные пальцы Анта ничуть не напоминали ручонку мужчины из подземелья. Тепло с двух сторон начало приводить меня в чувство. Дыхание у Анта тоже выравнивалось.

— Малахитова? — спросили мы одновременно. И, боги свидетели, засмеялись.

— И часто так у тебя? — задала вопрос уже я.

Ант пожал плечами.

— А у тебя? Тебе было хуже.

— Часто. Возможно, мне правда стоит к тебе переехать. Или хотя бы оставаться на ночь, — сказала я и в ответ брови Анта прыгнули вверх.

Уже который месяц я избегала походов в новое жилище Анта, опасаясь всего на свете. Тот меня не торопил, но тихонько посмеивался с того, как я опасалась даже зайти в его дом. Сейчас, когда рядом с ним я чувствовала себя гораздо безопаснее, мне захотелось тут и остаться.

Утро встретило меня сюрпризом. Лисенок переполз к Анту и устроился уже у него под боком. Хотя сам Ант и обнимал меня — тут пожаловаться не нашлось на что, — пришлось смириться, что хозяином рыжее чудо выберет не меня.

Утром же поделившись с Антом своими подозрениями, что у него теперь появиться звереныш, я обрадовала его заявлением, что мне срочно нужно навестить Тару и поспешила поскорее убраться.