Юлия, дочь Цезаря - Юлия Львофф (2020)

-... Конечно, друг мой, за победы в Испании ты достоин триумфа, но таков закон, - говорил Ватиний, обращаясь к гостю, сидевшему напротив него с чашей вина в руках. - Тем, кто домогается триумфа, надлежит оставаться вне Рима, а ищущим консульской должности - присутствовать в Городе. Ты сделал свой выбор: отказался от триумфа, чтобы не потерять консульство[7]. И мне думается, ты принял правильное решение, ибо время великих перемен настало. Всем нам нужна сильная рука, иначе Рим погибнет от беззакония, смут и раздоров. Спаситель отечества... Кто им станет? Нужен человек, такой же напористый и жёсткий как Корнелий Сулла[8] и такой же волевой и деятельный как Гай Марий[9]...

- Народу нужен новый кумир! — Неожиданно раздался громкий решительный голос. Ватиний и его гость обернулись.

- Приветствуем тебя, Марк Лепид!

Вошедший быстро приблизился к ним. Лицо у него было узкое, бледное; серые глаза глядели холодно и в то же время в самой их глубине тлели злобные огоньки.

- Я слышал твои слова, почтеннейший Публий Ватиний: они как отзвук моих собственных размышлений, - сказал Лепид, усаживаясь в тяжёлое кресло; от вина он отказался, выставив вперёд руку. - Риму давно нужен человек, который, взяв власть в свои руки, отвратил бы его граждан от новой междоусобной распри. Иными словами, нужно хорошо организованное государственное управление...

- Что означало бы уничтожение Республики, - вставил Ватиний.

- Именно! — подхватил Лепид и вдруг умолк, прислушиваясь. Вокруг царила мёртвая тишина, и он, успокоившись, продолжил: - Рим поражён недугом, и, чтобы он выжил, восстановил силы, растраченные в междоусобицах, и возобновил завоевательные походы, нужно уничтожить источник болезни — немощную дряхлую республику!

- Многие уже пытались это сделать, но тщетно, - возразил гость Ватиния ровным безучастным голосом, однако, судя по блеску его чёрных живых глаз, этот разговор чрезвычайно интересовал его.

- А разве не справился бы с этим делом человек, о котором Сулла как-то сказал: «Вы ничего не понимаете, patres[10], если не видите, что в этом мальчишке — много Мариев»? — вопросил Ватиний. Затем, глядя гостю прямо в его удивительно чёрные глаза, продолжил: - Гай Цезарь, ты же потомок Венеры! В твоих жилах течёт царская кровь! Твой род, род Юлиев, облечён неприкосновенностью, как цари, которые могуществом превыше всех людей, и благоговением, как боги, которым подвластны цари. Так кому же, как не тебе, заботиться о спасении отечества? Найдётся ли во всей Италии человек, который достоинством своим, умом и именем предков превзошёл бы тебя?

- Государство больно, и стать в нём первым — не значит быть лучшим, - заметил Цезарь. И чуть погодя, усмехнувшись чему-то, прибавил: - К тому же, коль речь зашла о первенстве, то я, знаете ли, предпочитаю быть первым в провинции, чем вторым в Риме. Ведь это не моя, а Помпея, воинская слава превозносится сенатом до небес, и не меня, а его народ называет Великим.

- Будь терпелив, Гай! — Ватиний наклонился к нему всем телом и по-дружески похлопал его по плечу. — Возможно, недалёк тот день, когда наш Великий сделает шаг, о котором говорят: «от великого до смешного».

И впервые за время разговора сенатор от души рассмеялся, довольный своим каламбуром.

- Ныне — твоё время, Цезарь, - снова заговорил Лепид. — Победами в Испании ты обогатил Рим и, главное, дал возможность обогатиться своим воинам. Несомненно, они проголосуют за тебя на консульских выборах, что обеспечит тебе первенство и победу над противниками.

- Только тебе по силам продолжить дело Мария, - подхватил Ватиний. — Его ветераны давно ждут своего нового вождя. Ты отважен, честолюбив и талантлив как полководец.