Оборотень - Шарлотта Йонг (2021)

Д-р Гудфорд принял приглашение не только ради Перегрина, но и для того, чтобы посмотреть, как обстоят дела. Ничего особенного не произошло, только слишком легковесный гроб производил неприятное впечатление.

Надгробную проповедь произнес молодой диссентерский пастор в своей собственной часовне на тему: кто проливает кровь человеческую, от руки человеческой и погибнет; после чего погребение совершилось при громадном стечении народа. Но в то время, когда шествие двигалось от часовни к кладбищу, за стеной раздался странный взрыв дикого хохота.

«Неужели беспокойный дух не найдет успокоения даже теперь, когда он отомщен?» – подумала Анна, когда ей рассказывали об этом происшествии.

Глава XXVIII

СУД

Время шло, и заседания суда в Винчестере открылись. Сэр Филипп позаботился доставить в помощь своему племяннику лучших юристов; но в уголовных делах главная защита остается за самим обвиняемым, хотя ему и предоставляется право пользоваться советами адвоката. К великому огорчению Анны, и она, и ее дядя были вызваны в суд в качестве свидетелей. Сэр Филипп слишком тревожился, чтобы быть в состоянии оставаться вдали от Винчестера, и они все поехали в его дорожной карете; сэр Эдмунд Нотли сопровождал их верхом, а Люси осталась с матерью; они обе находились в полном неведении истины. Путешественники остановились в гостинице Джордис.

Страшную и тяжелую ночь провела Анна. Всеми силами она старалась заснуть, чтобы быть в состоянии владеть собою и не терять присутствия духа, но беспрестанно просыпалась под влиянием самых фантастических снов и, пробуждаясь, вспомнила, что их ужасный смысл придает им действительность.

Бледная, безмолвная, сдержанная, вошла она в столовую гостиницы; дядя и сэр Филипп принялись уговаривать ее съесть что-нибудь.

В это утро сэр Филипп переменил свое суровое обращение с ней и, выждав минуту, когда зять его не присутствовал, сказал ей:

– Дитя мое, я знаю, что этот случай столько же тяжел для вас, как и для нас. Я могу сказать вам только одно: пусть никакие земные расчеты не останавливают вас от исполнения того, что составляет ваш долг в отношении Бога и людей. Говорите правду, что бы ни случилось, предоставьте все остальное Богу истины. Да благословит вас Господь во всех ваших делах, – и он поцеловал ее в лоб.

Адвокат Седли, м-р Симон Гаркорт, прислал уведомление, что судебное заседание начинается. До здания окружного суда пришлось идти по самым оживленным улицам, переполненным возбужденным народом, ропчущим против убийцы; сэр Филипп шел со своим зятем, а Анна следовала с дядей. М-р Гаркорт имел большие надежды; он говорил, что преследование не имеет законных оснований; что обвиняемый – очень умный человек, что он так быстро и верно понял, какое направление должна принять защита, что ему следовало бы быть юристом. Нечего бояться, если только дело не примет какого-нибудь особенного оборота. К тому же, м-р Вильям Каупер, которого Роберт Окшот и его жена пригласили за очень высокую плату для ведения дела, был один из самых выдающихся адвокатов; он был известен убедительностью своего красноречия, а к несчастию, м-р Гарнур не имеет права возражать ему.

Печально настроенное общество было введено в суд; сэру Филиппу и сэру Эдмунду отвели места около шерифа, рядом с судьей, который, как это ни странно, один только отделял их от майора Окшота. Судьей был барон Гатсес, человек нерешительного вида, несмотря на свою красную мантию и большой парик; он сидел под альковом, близ «круглого стола короля Артура». Седли, правда, несколько похудел со времени своего ареста, но лицо его было такое красное, а выпуклые глаза смотрели так нахально, что трудно было принимать это выражение за уверенность в невинности.

М-р Каупер очень ловко поставил вопрос. Здесь были замешаны две семьи, ближайшие соседи, порвавшие дружбу впервые из за политических воззрений.