Мое безумие - Калья Рид (2021)

– Но что это означает для Виктории? – Она выразительно хлопает себя по груди. – Что внутри тебя, что есть только свет и цвет?

Ее слова – клише, они как будто украдены из методички. Но я стараюсь принять их близко к сердцу. Да-да. Я наклоняю голову и пристально смотрю на мой безумный рисунок. Но сколько бы раз я ни смотрела на свою радугу, я не вижу в ней света, о котором говорит учительница рисования.

Равновесие в моем мире колеблется. Мысли и воспоминания скользят туда-сюда, и я не знаю, что думать и чему верить.

Сеанс арт-терапии заканчивается. Клочки бумаги подняты с пола. Материалы убраны в шкаф. Дневная комната пустеет. Осталось всего несколько человек. Я одна из них.

В комнате отдыха работает телевизор. Идет какая-то «мыльная опера». Ее смотрят только сидящие здесь медсестры. Я скучающим взглядом таращусь на экран.

Какой-то мужчина о чем-то горячо спорит с женщиной. Та выглядит растерянной и сбитой с толку.

Скрипнув по полу ножками стула, я отталкиваюсь от стола и встаю. Внутри меня бурлит и клокочет энергия и никак не хочет успокоиться. Я расхаживаю из угла в угол. Я чувствую себя никчемной. Бесполезной и праздной. Мне нужно что-то сделать. Если мне никто не поможет, я помогу себе сама.

Моя голова пульсирует от боли. Наверное, мне стоит лечь. Я попросила одну из медсестер дать мне таблетки уже больше часа назад. Я быстро запила их водой. Таблетки не помогают. Боль в голове только усиливается.

Эвелин у меня на руках. Она не кричит. Просто ерзает, постоянно корчится, как будто не может устроиться поудобнее.

Как назло, в этот момент в комнату входит Риган и направляется прямиком в мою сторону. Я тотчас напрягаюсь. Мы не разговаривали с того момента, как я набросилась на нее. Как я и ожидала, она встает ко мне лицом к лицу и улыбается своей обычной ухмылкой.

– Привет, Виктория.

Я тупо смотрю на нее. Из-за нее меня заперли в моей комнате. В данный момент мне меньше всего хотелось бы ее видеть.

Она барабанит пальцами по столу и оглядывается. Ситуация быстро превращается из напряженной в неловкую. Я знаю, что должна извиниться за мою выходку, но не могу заставить себя произнести хотя бы какие-то слова.

– Послушай, я решила простить тебя за… – она берет себя руками за шею и закатывает глаза, – за то, что ты меня душила.

– Я не хотела…

Она выкидывает руку.

– Не надо. Я знаю, что ты хотела. И я знаю, что я это заслужила. Кроме того, ты мне нравишься, так что давай забудем об этом, хорошо? – говорит Риган и протягивает мне руку.

Перемирие с Риган – это все равно что перемирие с самим Сатаной. Но, похоже, все, что произошло в последние несколько дней, так измотало меня, что я протягиваю ей руку и отвечаю на ее рукопожатие.

– Отлично. – Она наклоняется вперед и своим лучшим репортерским голосом говорит: – Ведь теперь тебе лучше?

– Почему ты разговариваешь со мной? Неужели чтобы помириться?

– Ты мне нравишься, Виктория. Ты – как калла среди черных роз. Конечно, у тебя есть свои пунктики, но тебе здесь не место. Кроме того, мы обе чувствуем себя здесь персонами нон грата. Мы с тобой – родственные души, несмотря на наше безумие. Да, ты пыталась меня убить, и если это не разрушит нашу дружбу, я не знаю, что, черт возьми, способно ее разрушить.

Наверно, это одни из самых честных – если не самых добрых – слов, которые Риган когда-либо сказала мне. Секунду я просто молча смотрю на нее.

Прежде чем я успеваю ответить, проходит медсестра и с подозрением смотрит на нас.

– Эй, – медленно говорит она. – Вам двоим разве можно быть рядом друг с другом?

– Расслабьтесь. Теперь мы лучшие друзья, – сладко улыбается Риган. – Более того, я только что закончила расчесывать Виктории волосы и пересказала ей последний эпизод «Скандала».

Медсестра закатывает глаза и идет себе дальше.

Риган смотрит мне через плечо и встает.

– Хмм, похоже, время моего посещения истекло.