Уснуть и только - Дина Лампитт (1996)

– О, сэр Поль, я и в самом деле очень счастлива – потому что у меня будет ребенок.

Вздрогнув, д'Эстре отстранился от нее.

– Что ты сказала, Ориэль? Ты уже говорила кому-нибудь, кроме меня? Твоя мать знает?

У Ориэль внезапно подступили слезы к глазам.

– Нет, я никому пока не говорила… А вы совсем не рады? Почему вы так нахмурились?

– Потому что вероятность того, что отец этого ребенка – Колин, слишком ничтожна, чтобы ее можно было воспринимать всерьез.

Ориэль испуганно посмотрела на него.

– Но… Колин ведь мой муж. Неужели кто-нибудь заподозрит…

– Правду. Что ты и Маркус все это время были любовниками. Что это его ребенка ты носишь под сердцем.

День вдруг померк в глазах Ориэль, ей стало холодно.

– Откуда вы знаете? – упавшим голосом произнесла она.

– Потому что Колин – сущий ребенок во всех отношениях. Совершенно очевидно, что твоим любовником мог быть только Маркус.

– И все остальные тоже догадаются?

– Скорее всего. Но ты ни в коем случае не должна давать им повода укрепиться в подозрениях. Пусть болтают, что хотят, но ни у кого не должно быть оснований показывать на тебя пальцем. Умоляю тебя, Ориэль при твоем исключительном положении родственницы архиепископа даже тень скандала не должна касаться твоего имени.

– Но что я могу сделать?

– Немедленно прекратить особые отношения с Маркусом.

Ориэль не ответила и, развернувшись на каблуках, побрела в дом. Задумчиво глядя ей вслед, Поль озабоченно покачивал головой. Затем, видимо, придя к какому-то решению, он поднялся и, войдя во дворец, подозвал слугу.

– Оседлай-ка побыстрее лошадь. Нужно срочно отвезти письмо в Шарден.

– Хорошо, сэр. Мне подождать ответа?

– Обязательно. И возвращайся как можно скорее.

Ярмарочный день в Баттле. Едва въехав в город, Хэймон де Шарден, вынужденный в течение не скольких недель откладывать поездку к Николь из-за плохой погоды, оказался затянутым в бурлящий водоворот толпы. Крестьяне вели на продажу коров, овец и свиней, тащили корзины, полные яиц, колбас, сыров, у кого-то под мышкой или в лукошках кудахтали куры и гоготали гуси, скрипели возы и телеги, ржали лошади, и покрикивали возницы, и посреди веси этой шумной, веселой толпы танцевала на невысоком помосте девушка в широкой развевающейся юбке, позволявшей разглядеть крепкие длинные ноги, ей аккомпанировал на рожке мужчина на деревянной ноге.

В обычных обстоятельствах Хэймон с удовольствием потолкался бы среди этого разношерстного сборища людей, ему нравилась компания простонародья, бесхитростные, грубоватые развлечения, веселые и доступные женщины. Но сегодня ему не терпелось поскорее увидеться с Николь, и он попытался выбраться из толпы, но тут чья-то вспорхнувшая курица испугала его коня, и тот поднялся на дыбы, мимоходом задев женщину, тащившую огромный поднос со свежеиспеченной сдобой. Булочница упала, а ее товар оказался втоптанным в грязь, при виде чего женщина подняла такой крик, что Хэймону ничего не оставалось, как спешиться и поспешно сунуть ей в руку кошелек, в котором, наверное, было денег больше, чем ей когда-либо доводилось держать в руках.

Едва Хэймон успел избавиться от булочницы, к нему подошла смуглая улыбающаяся танцовщица и предложила свои услуги, но он со вздохом отказался. В былые времена, до встречи с Николь, он ни за что не упустил бы такого случая.

Девушка лукаво подмигнула.

– Может быть, в другой раз?

– Может быть…