Изгнание - Дина Лампитт (1995)

В городе было полно всякого сброда; шумные гулянки, драки и пьянки немедленно вышли из-под контроля, так что правительство запретило продажу спиртного после девяти часов вечера. Руперту как-то раз самому пришлось выйти ночью из дома и успокаивать с помощью алебарды двух разъяренных дуэлянтов, которые затеяли драку из-за лошади. Грозный сэр Артур Астон был ранен в бок во время уличной драки, и никакому разумному человеку не пришло бы в голову искать виновника. Времена были страшные, и Николь искренне скучала по Карадоку, все еще находившемуся на шпионской службе по заданию Руперта. Она была бы совсем не против, чтобы именно он сопровождал ее по мрачным и опасным улицам города в ночные часы.

– Я уверена, мадам, – заговорила Джекобина, обращаясь к королеве, – что известие об успехе принца Руперта в Мидланде, несомненно, согрело ваше сердце.

Генриетта-Мария нервно заерзала на стуле и положила руку на живот.

– Эти разговоры о войне приводят лишь к тому, что малыш начинает брыкаться – ответила она. – Неужели мы не можем поговорить о чем-нибудь другом?

С ее стороны было умно поменять тему разговора: все знали ее неприязнь к племяннику своего мужа. Гостям оставалось лишь стерпеть ее каприз и заговорить о чем-нибудь другом. Это не составило большого труда, потому что в этот момент появился красивый молодой певец, и все стали внимательно слушать его. Николь от души наслаждалась пением и думала о том, что через три с половиной столетия из него бы обязательно сделали мальчика-стриптизера. Певец владел вниманием «публики» вплоть до ужина. Когда пришло время садиться за стол, Николь, наконец-то, оказалась лицом к лицу с Джекобиной. Девушка-фея сделала инстинктивное движение, пытаясь оказаться подальше, но Николь протянула руку и задержала ее.

– Послушай, – сказала она спокойным, но в то же время умоляющим голосом. – Я не могу больше выносить этих странных отношений между нами, тем более, что они возникли из-за непонимания. Принц Руперт действительно ищет моей благосклонности, но это ничего не значит, он поступает так только для того, чтобы досадить принцу Уэльскому. А на самом деле я совершенно не интересую его.

Это была ложь, но Николь прекрасно знала, что подруга увлечена принцем и потому лгала она исключительно из лучших побуждений.

– Мне трудно в это поверить, – с прохладцей ответила Джекобина.

– Я понимаю тебя. Но все же я бы очень советовала тебе, когда принц снова будет в Оксфорде, постарайся обратить на себя его внимание, и он тут же перестанет смотреть на меня. Вся беда в том, Джекобина, что ты в его присутствии становишься ужасно застенчивой, и он не замечает, насколько ты красива.

– Я абсолютно уверена в том, что он влюблен в тебя, – произнесла Джекобина и отвернулась, показав свой гордый профиль.

Николь фыркнула:

– Какая чушь! Он же прекрасно знает, что я счастлива в браке. Человек такого ума, как у принца Руперта, не должен тратить время на такое безнадежное мероприятие.

– Ты действительно так считаешь?

– Конечно. Давай лучше подумаем, как тебе лучше завести с ним интрижку.

– Почему только интрижку?

– Ну, как же, ведь Эмеральд Дитч гадала тебе, а я считаю, что она действительно обладает даром предвидения. Так что если он, то есть я хотела сказать – она – права, то совершенно невозможно, что ты и принц Руперт будете долго вместе.

Черты лица Джекобины немного смягчились.

– Извини, что я вела себя совсем не по-дружески. Мне надо было догадаться, что ты гораздо лучше, чем я о тебе думала. И еще. Я хочу сказать тебе, что вы с Джоселином просто созданы друг для друга, – сказала она.

– Неужели? – спросила Николь, удивляясь тому, что услышала.

– Да! – с большим чувством произнесла Джекобина. – Вы оба выглядите абсолютно уверенными в своей любви.

* * *