Изгнание - Дина Лампитт (1995)

– Я никогда не забуду того момента, когда видела вас в последний раз, – тихо произнесла она, – хотя, видит Бог, я очень бы хотела об этом забыть. Лорд Джоселин избавил меня от ваших грязных притязаний, и я вышла за него замуж, не только из благодарности, но и потому, что полюбила его, – она почувствовала себя смелее, так как заметила, что Джоселин теперь смотрит на нее. – Он самый замечательный человек из всех, кого я когда-либо встречала… – она вдруг поняла, что то, что она говорит – правда, – а ваши утверждения, будто я вышла замуж за этого человека против воли, – ложь!

– А как, сэр, вы объясните ваше заявление, что это не настоящая Арабелла, а кто-то неизвестный по имени Николь? – продолжал нападать Джоселин. – Что вы теперь скажете? Как может другая женщина знать, что Арабелла видела вас в последний раз, когда вы разделись и обнажили свой инструмент? Ну, давайте, отвечайте на вопрос!

«Инструмент», – чуть было не фыркнула Николь, прекрасно понимая, что он имеет в виду, но ей пришло в голову, что теперь Джоселин сам употребил слово в неправильном значении. Сэр Дензил между тем стал еще бледнее.

– Вы грязный сукин сын, я убью вас за такие слова!

– Одно движение, – проговорил Джоселин, наводя пистолет, – и я стреляю.

– Арабелла, – сэр Дензил повернулся к Николь, – я требую, чтобы ты вернулась домой.

– Вы не имеете права ничего от меня требовать, – разъяренно ответила она. – Я взрослая женщина и мать, и имею право выходить замуж по своему выбору. Я выбрала лорда Джоселина, и вам придется смириться с этим.

– Может быть, и придется… – ответил сэр Дензил, – но я могу кое-чем отплатить твоему мужу… – он с ненавистью произносил теперь каждое слово, – я могу рассказать ему про тебя всю правду.

– Какую правду? – она вдруг, непонятно почему, занервничала.

– А ту, что ты ничем не отличаешься от шлюхи.

«О, Господи!» – подумала Николь, но промолчала.

– Эта негодяйка стала спать с Майклом Морельяном, как только они были помолвлены. Она не могла дождаться свадьбы и показала свою сучью натуру. От него она родила это отродье, а потом, когда он уехал, она переключила свое внимание на меня, потеряв во время родов рассудок и утверждая, что она не в себе.

– О чем это вы говорите? – воскликнула Николь.

– О, я знаю, о чем говорю, я все знаю о твоем безумии. Доктор Ричи мне все рассказал. Ваша жена, сэр, рассказывала о том, что сознание может путешествовать, что его можно посылать в другие места и времена. Она совершенно свихнулась, и ее похоть и извращенность не имеют границ. И правда заключается в том, что она пыталась соблазнить собственного отца, а теперь выкручивается, утверждая обратное. Да поможет вам Бог, лорд Джоселин, ибо ваша жизнь будет похожа на ад.

– В этом вашем заявлении есть только одно слово правды, – ответила Николь, готовая упасть в обморок от гнева, – действительно только сумасшедшая женщина могла попытаться соблазнить вас. Вы не заслуживаете даже презрения, и я больше не желаю вас видеть.

– Тебе и не придется, – спокойно произнес Джоселин. – Вы должны уйти, сэр. Немедленно! Ваше присутствие здесь больше продолжаться не может.

– Хорошо, я уйду, – согласился сэр Дензил, изо всех сил сдерживая ярость, – но знайте одно. Вы никогда больше не увидите своего ребенка, мадам. Констанция навсегда останется в моем доме. И я всем заявлю, что вы родили свою дочь от меня.

– О нет! – закричала Николь, понимая, что у нее начинается истерика, но ничего поделать она уже не могла. – Я не могу оставить с вами бедную крошку, чтобы вы издевались и мучили ее. Вы должны вернуть мне ее и немедленно. Вы слышите?

– Никогда.

– Боже, я убью тебя! – завизжала она и, кинувшись на него, вцепилась ногтями ему в лицо.

– Хватит! – приказал Джоселин, становясь между ними. – Арабелла, ты получишь назад свою дочь, не бойся.