Невеста-дракон - Наталья Якобсон

Только вот Раймонда заметно погрустнела.

– Неприятно быть птицей даже во сне.

– Наверняка, ты была жар-птицей с обжигающими перышками и огненным дыханием.

– Но клетка вокруг меня была из ледяных прутьев, и почему-то я не могла растопить огнем лед!

– Это же просто сон!

– По преданиям сны предвещают грядущие беды.

– А разве снов, предвещающих счастье, не бывает?

– Бывают, но намного реже. Твой дядя Абрахам считает, что сны снятся нам, чтобы предостеречь от опасности.

– Ну, тогда кругом меня сплошная опасность.

– Это ты в точку подметил!

– Тогда можно уже не уточнять, что мне много разной чепухи приснилось. В том числе и о тебе.

– А что тебе снилось обо мне? – тут же заинтересовалась она.

– Что ты умеешь разжигать волшебные костры, например.

– Ну, так это не сон! – она спрыгнула с коня, заметив за тропой небольшую полянку.

– Смотри! – она дохнула сразу в несколько мест, и от ее вздохов на траве вспыхнули сразу несколько костров. Трава под ними почернела и пожухла, но волшебное пламя горело без хвороста и дров.

– Магия! – сделал вывод Клемент.

– Драконья магия, – поправила Раймонда. – Все, что пролетит над этим кострами, сгорит, даже твои стрелы, спущенные с тетивы.

– А вот и нет! – Клемент тоже спешился и полез в колчан за стрелой. Проверка быстро подтвердила слова Раймонды. Принцесса не хвасталась впустую. Стоило стреле оказаться над пламенем костра, как она сгорала, хотя летела на метр выше языков огня.

– Даже если орел сейчас в небе пролетит, его крылья запылают. А если враг метнем в меня кинжал, я мгновенно разожгу между нами костер, и его кинжал сгорит, не достигнув цели.

– Ты талантлива, – похвалил Клемент.

– И талантов у меня много! Сама я могу хоть плясать по кострам и не сгорю.

Клемент помнил, что нечто подобное ему уже снилось. Раймонда как-то во сне утянула его в пляску. В действительности повторялось то же самое. Она сама могла протанцевать над огнем и не обжечься, но вот Клемент ощущал жар. Раймонда легко обхватила его за талию и приподняла над огнем. Вместе они парили в танце. У Клемента закружилась голова. Смерть и огонь рядом, а ему так хорошо! В объятиях Раймонды ничто не страшит. Хорошо, когда рядом есть та, в чьем присутствии даже пепелища кажутся раем.

Клементу почудилось, что в костре вместо хвороста лежат кости и черепа, а земля кругом это фундаменты сгоревших домов. Чьи-то когти тянутся по ним, и это вовсе не когти дракона.

– Там кто-то есть! – Клемент оглянулся и чуть не упал в костер.

– Тебе кажется! – Раймонд схватила его руки и снова утянула в пляску.

Какие острые у нее ногти! Он поранился о них. Пошла кровь. Лицо красавицы тут же переменилось. На лбу наросла чешуя. Как броня.

– Ты со мной шутишь! – догадался он. – Это Филиппин обучил тебя таким диким шуточкам.

– Прости, не смогла удержаться! Ты такой милый и доверчивый! – Раймонда позволила их сплетенным в танце телам упасть на траву. Костры тотчас погасли, как будто великан их разом задул. Трава оказалась не почерневшей. И вот это уже не трава, а луговина, покрытая ковром из фиалок и незабудок. Клемент ощутил кожей нежность лепестков. Раймонда навалилась на него сверху и вдруг поцеловала. Ее поцелуй оказался даже слаще, чем аромат цветов.

– А ты волшебница! – сделал ей комплимент он, когда она оторвалась от его губ. – И сказочная красавица! Ни одна лунная фея и ни одна эльфийка не сравнится с тобой.

– Только им об этом не говори! – Раймонда поднесла острый ноготь к губам. – Ты им всем очень понравился.

– Но я хочу нравиться лишь тебе!

Раймонда наклонилась и снова прильнула к его губам долгим поцелуем.

– Любовь – чудесная вещь! – усмехнулась она. – Кто бы подумал, что я смогу кого-то полюбить, особенно смертного!

– Избранного! – поправил Клемент. Дыхание Раймонды совсем не обожгло ему губ, хотя оно было огненным.