Анжелика в Новом Свете - Анна Голон, Серж Голон

Анжелика незаметно вышла из пещеры. Она уверенно двигалась в темноте, и впервые ей не было страшно. Злые духи как будто исчезли. Буйный ветер этого жуткого дня разметал и унес их прочь. Отныне этот индейский лес станет ее другом, все звуки вокруг казались ей теперь самыми обычными. Они просто говорили ей, что где-то рядом, под ветвями, еще кипит жизнь, звери и птицы готовятся к зиме, заканчивают последние приготовления, допевают последние песни. Еще пахло мхами, еще слышалось царапанье белок, зарывающих орешки, и где-то вдали за холмами трубил олень.

Анжелику больше не мучил страх. Своим поступком Жоффрей де Пейрак снял с нее гнет постоянной тревоги.

Поступком безумным, но единственным, который следовало совершить, де Пейрак сжег Катарунк. Только он мог решиться на такое. Видимо, это и пришло ему в голову, когда он произнес:

«Мой дом осквернен преступлением, которого не искупить…»

В ту минуту он понял, что должен сделать. И сразу же успокоился. Зато теперь на земле Америки им не грозят никакие несчастья. Искупительное жертвоприношение совершено и принято небом.

Сначала Анжелику одолевали смутные чувства, но потом на нее словно снизошло откровение. Она шла под деревьями, и на сердце у нее было легко. Теперь она знала, что все обряды исполнены, и это успокаивало ее христианскую душу. Эта жертва была необходима не только для того, чтобы спасти их жизнь, но и для их будущего счастья. На память ей пришли слова молитвы, которые она так часто почти машинально шептала во время службы в монастыре: «Прими, Господи, милосердно жертву рабов твоих…»

Земля Америки больше не будет враждовать с ними: жертва графа де Пейрака заставила дрогнуть ее суровое, недоверчивое сердце. Ирокезы не забудут сожженного Катарунка. Но Анжелика знала и то, что они с де Пейраком снова потеряли все, и сердцем она обращалась к Богу: «Тебе, Господи, вверяем мы судьбы наши!..»

Все сгорело. Что можно еще отнять у них? Теперь у Анжелики и Пейрака осталось одно бесценное и тайное сокровище — их любовь. Такова была воля судьбы: вернув их друг другу, она дала им это новое испытание, чтобы они узнали истинную цену своей любви. Силу чистой и взаимной любви мужчины и женщины — двух огней, горевших единым пламенем в бесплодной, ледяной пустыне, двух сердец, пылавших во мраке мировой ночи, как в первые дни творения…

Анжелика смотрела на темный силуэт де Пейрака, задумчиво шагавшего вдоль берега реки.

Еще сильно пахло пожарищем, и, несмотря на ветер, в воздухе держался дух толпы, так долго топтавшейся здесь сегодня. Но вокруг разлилось такое спокойствие, стояла такая тишина, что понемногу Анжелику начало охватывать неизъяснимое блаженство.

Она смотрела издали на одинокую фигуру мужа. Де Пейрак стоял, обратив лицо к пожарищу, где ветер еще раздувал красные языки пламени. Потом медленно направилась к нему, зная, что найдет его в темноте. В нескольких шагах от него она остановилась.

Сквозь тьму де Пейрак увидел бледное лицо жены, на минуту он замер, а потом шагнул ей навстречу. Он обнял Анжелику за плечи, и она, прильнув к нему, спрятала на его груди свои озябшие руки, а потом обвила его ими, а де Пейрак, укрыв ее полами плаща, все крепче сжимал ее в объятиях, все теснее, все ближе прижимал к себе; они не испытывали при этом никаких желаний, никаких чувств, кроме единственного, чисто инстинктивного, заставлявшего животных засыпать, прижавшись друг к другу, чтобы ощутить рядом чье-то присутствие, тепло и безмолвную поддержку.