Анжелика в Новом Свете - Анна Голон, Серж Голон

Узнав о решении мужа, Анжелика ничего не сказала. Да и что говорить, если жизнь сама выдвинула свои неотложные требования и произвела переоценку ценностей. Сколько сил положили они на этих лошадей! Одно то, что они сумели привести их в глубь страны, приобрело в их глазах какой-то символический смысл, и потому спасти, сохранить их казалось всем чрезвычайно важным.

Теперь же речь шла о спасении жизни людей. Уже не о том, быть или не быть лошадям в верховьях Кеннебека, а о том, быть или не быть там де Пейраку и его людям.

Все молчали. Была в этом незаслуженном поражении великая горечь: они не сумели сделать все, что задумали. Но Анжелика утешала себя: ведь нельзя же требовать, чтобы любое дело всегда шло без сучка без задоринки, и нельзя дойти до намеченной цели, ничем не пожертвовав в пути.

Но горечь исчезла, смытая огромной волной радостного возбуждения, которое захлестнуло ее, когда она увидела, что может напоить больных и выздоравливающих наваристым бульоном, укрепить их силы, и в течение нескольких дней обилие свежего мяса и запах жаркого вознаграждали изголодавшиеся желудки и пробуждали в людях веселость, пусть немного нервозную, но наверняка помогавшую им восстанавливать силы и запасаться терпением.

Разве могла когда-нибудь Анжелика хотя бы в мыслях своих допустить, что наступит такой день, когда она будет есть свою лошадь! Для человека знатного происхождения лошадь никогда не стояла в одном ряду с другими домашними животными, которых можно было послать на бойню: с быком, с бараном или с коровой. Лошадь всегда была другом, другом с самого раннего детства, верным товарищем в прогулках, в путешествиях, в войне.

В иное время Анжелика испытала бы дикий ужас, оттого что ест лошадь, ибо для нее это было равнозначно каннибальству.

Именно то, как каждый из обитателей Вапассу отнесся к этому, особенно подчеркнуло разницу в их происхождении. Большинство из них даже не нахмурились. Они лишь сетовали, что пришлось положить столько труда, чтобы привести лошадей в Вапассу, а теперь они вынуждены забивать единственную кобылу. Но ничего, придет время, и здесь снова появятся лошади. Они все начнут сначала и доведут до победного конца. Да, их огорчала потеря кобылы, но они не испытывали того внутреннего сопротивления, какое может испытать дворянин, для которого лошадь как бы составляла неотъемлемую часть его самого.

Наверно, потом Анжелика еще не раз вернется мыслями к этому дню, но пока она слишком устала, чтобы предаваться размышлениям. Зато она ясно видела, как у Онорины вновь округляются щечки, как все оживают, и она начинала лучше понимать, почему индейцы обожествляют церемонию еды и почему их обычай собираться вокруг огня с друзьями, чтобы устроить табаги note 8, носит поистине религиозный характер.

Глава 11

Анжелика смотрела на слиток золота, который она держала в руках. Это было ее золото. Граф де Пейрак вручил его ей, как и другим, как и всем «своим людям», в ночь богоявления… И вот сегодня она решила привести в исполнение то, что давно уже замышляла в сердце своем.

Дав обет, если их минует черная оспа, поставить целую связку свечей всем святым рая, она хотела теперь пожертвовать этот слиток золота храму Сент-Анн де Бопре, о котором канадцы часто упоминали.

Храм был воздвигнут бретонскими моряками, спасшимися во время кораблекрушения на берегу реки Святого Лаврентия, и, как говорят, в нем происходят многие чудеса.

Войдя в этот послеполуденный час в залу, Анжелика подумала, что момент благоприятный, ибо барон д'Арребу и граф де Ломсни были там одни: они сидели за столом, углубившись в свои молитвенники.

Анжелика подошла к ним, положила на стол перед ними слиток и поведала о своих намерениях.