Одинокий волк - Патриция Гэфни

Во всяком случае, ей так казалось. Все стало меняться медленно, постепенно, поначалу совсем незаметно, но… не успела она оглянуться, как кое-что приобрело значение для нее самой. Она не могла противиться этой настоятельной потребности, не могла сделать вид, будто с ней ничего не происходит. Захваченная совершенно новым для себя переживанием, Сидни растерялась, позабыла все, что было ей раньше известно и хорошо знакомо. Она летела по воздуху, судорожно цепляясь за Майкла и всем телом, каждой своей клеткой умоляя его не останавливаться. В конце концов ей пришлось сказать об этом вслух.

– О господи, не останавливайся… – прошептала она, прижимаясь лицом к горячей влажной впадине на его груди.

Если бы он остановился, она бы просто умерла.

Страсть лишила Майкла речи, но не языка. Его хриплые гортанные стоны – откровенные, ничем не стесненные – еще больше подогрели Сидни. Прерывисто и тяжело дыша, как и она сама, он еще крепче притянул ее к себе, зарылся лицом в ее волосы. Варварский ритм древней, как мир, любовной игры пульсировал у нее в крови. Ее тело жаждало освобождения.

– Давай, давай, давай скорее…

Ее поразила неистовая чистота ощущений. Стремительно возносясь вверх по спирали наслаждения, Сидни испустила торжествующий крик, когда достигла вершины. Сквозь захлестнувшую ее волну пьянящей радости она услыхала ответный крик Майкла – протяжный низкий вой, полный животного удовлетворения. Этот звук мгновенно проник ей в сердце и в мозг, стал частью блаженства, его апофеозом.

Когда все кончилось, Сидни утеряла способность двигаться. У Майкла осталось больше сил.

– Мне хочется кричать на весь мир о своей радости, – признался он, – или перевернуть этот мир вверх ногами.

Майкл непременно хотелось знать, всегда ли это бывает так прекрасно – заниматься любовью.

– Конечно, нет, – ответила Сидни. Она не сомневалась в своей правоте. С ней самой ничего подобного раньше не происходило.

– Почему нет? – спросил он с задумчивым видом, обводя одним пальцем хрупкую развилку ее ключиц. – Всегда должно быть так, если люди занимаются любовью.

С этим она была согласна.

– Должно быть, но не всегда бывает. Майкл наклонился и поцеловал родинку у нее на левой груди.

– Проверим, – улыбнулся он.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

Слава богу, Филип хотя бы перестал кричать на нее, и Сидни больше не должна была отводить телефонную трубку подальше от уха каждые несколько секунд во время их кратких разговоров. Три дня потребовалось, чтобы он понял, что криком ничего не добьется.

– Скажи мне, по крайней мере, что ты все еще в штате Иллинойс.

– Разумеется, я здесь.

– Скажи мне, что ты все еще в Чикаго.

– Да.

– В самом деле?

– Да. Она услыхала в трубке его вздох.

– Ну это уже кое-что.

– Филип, я скажу тебе, где я, если ты обещаешь держать язык за зубами и ничего не предпринимать.

– Извини.

Они уже несколько раз толковали об этом, и Сидни надеялась услышать наконец другой ответ.

– Тогда я не скажу. Оба они напряженно молчали.

– Как дела дома? – спросила Сидни, меняя тему.

– Ну а ты сама как думаешь?

Двери лифта со звоном открылись, вышла пожилая пара. Сидни старательно держалась к ним спиной, пока они не повернули по коридору налево и не скрылись из виду.

– Репортеры оставили вас в покое? – спросила она приглушенным голосом.

– В общем, да. Твое алиби пока держится. Тетя Эс-телла сказала всем, что ты решила уехать подальше от скандала, и никто в этом не усомнился.

– Вот и отлично.

– Лучше молись богу, чтобы какой-нибудь проныр-, ливый полисмен не стал тебя разыскивать у твоей до-йрогой подруги Мэри Кэй.

– Ну уж это вряд ли, – отмахнулась Сидни, хотя подобное опасение приходило в голову и ей самой. – Послушай, Филип…

– Что?

– Полагаю, ты сказал бы мне, если бы были новос-;ути от мистера Хиггинса.