Волшебный сон - Барбара Картленд

Когда поезд прибыл, начальник станции зашел за ней, дабы проводить лично в отведенное ей купе.

Она невольно вскрикнула от восхищения, увидев, что это спальный вагон.

Подобные вагоны встречались довольно редко даже в поездах, пересекающих всю Европу из конца в конец.

Начальник станции предупредил ее о пересадке в Париже.

Он уже телеграфировал о необходимости зарезервировать для нее купе в поезде, направляющемся в Кале.

Клодия поблагодарила его за заботу.

У принцессы Луизы она спросила по-французски, чтобы он не смог ее понять:

— Не думаю, будто мне следует дать чаевые начальнику станции, но как быть с носильщиками?

— Посыльный папы позаботится обо всем, — ответила принцесса.

— А… кому мне заплатить за билеты?

— Маркиз за все рассчитается, — небрежно бросила принцесса Луиза.

Какое-то мгновение Клодия колебалась.

Она хотела было оплатить свой проезд из денег, которые ей дал маркиз, но потом решила, их едва хватит, чтобы добраться до Англии.

Кроме того, принцесса посчитала бы весьма странным это ее нежелание довериться мужу в улаживании денежных вопросов.

Девушки нежно расцеловались на прощание, и Клодия вошла в вагон.

Проводник, предупрежденный о знатности своей пассажирки, ждал, когда можно будет отвести ее в купе.

Поезд тронулся, однако Клодия все еще продолжала стоять в дверях вагона, махая рукой принцессе, пока та не исчезла из виду.

Ей приготовили купе в середине спального вагона, поскольку оно находилось не над колесами.

Проводник готов был по первому требованию принести ей все, чего бы она ни пожелала.

Оставшись наконец в одиночестве, Клодия устроилась у окна, чтобы, прощаясь, еще раз взглянуть на Севилью.

Так она прощалась и с маркизом.

«Я никогда больше его не увижу, — подумала она, — но никогда, никогда не смогу его забыть!»

Понимала она и то, что ей никогда не удастся забыть неведомое доселе чувство, охватившее все ее существо от прикосновения его губ.

Она и представить себе не могла, что возможно испытывать нечто подобное.

Вспоминая все происходившее с ней в эти дни, она осознала: ей следовало бы догадаться о своей любви к маркизу.

Каждый раз, когда он входил в комнату или когда она слышала его голос, с ней происходило нечто странное, чему не было названия и чего она не ведала никогда прежде.

Это была любовь.

Теперь она твердо знала, что в ее жизнь вошло чувство, которое по своей силе можно было сравнить лишь с любовью матери к Уолтеру Уилтону.

«Да, я люблю его именно так! — размышляла Клодия по мере того, как поезд набирал скорость. — Но он любит меня совсем иначе».

Дворцовые слуги позаботились о газетах для нее.

Они принесли в купе и журнал, издаваемый в Севилье.

Но больше всего она оценила увесистую дорожную корзинку, до отказа заполненную едой.

Этих запасов наверняка хватит почти на всю поездку.

А значит, ей не придется тратиться на ресторан, если таковой и имеется в поезде.

Или, как это часто бывает на иностранных железных дорогах, наскоро покупать пищу прямо на станциях.

В любом случае мужчины не преминули бы заговорить с ней, углядев, что она путешествует одна.

«Все получилось очень удачно, мне просто повезло», — решила девушка.

Ведь могло получиться так, что ей пришлось бы возвращаться в Англию третьим классом какого-нибудь океанского лайнера из Кадиса.

Именно такое путешествие ей было уготовано после гибели леди Бресли.

Время тянулось медленно, и она никак не могла избавиться от мыслей о маркизе.

Ей было небезразлично, что он подумает, когда вернется во дворец и обнаружит ее исчезновение.

Возможно, в определенном смысле он даже обрадуется, поскольку ее отъезд в какой-то степени избавлял его от лишних проблем.