Кружево - Ширли Конран (1993)

— Ну, меня ты всем этим не испугаешь, — Ги легонько щелкнул Джуди по курносому носу. — Я обязательно поеду. Мы поедем вместе. Ты помогла мне добиться успеха во Франции. А на этот раз, Джуди, я постараюсь сделать так, чтобы ты навсегда стала частью моего успеха! Больше ты от меня так легко и просто не сбежишь… Если, конечно, не будешь носить такие дикие шапки. — Он сдернул с нее вязаную шапочку кремового цвета и зашвырнул ее в Ист-Ривер. — В таких штуковинах моя бабушка держала вареные яйца, чтобы те не остывали. Завтра первым делом мы купим тебе великолепную шапку у Сакса. Меховую, из лисицы. А такие вязаные чепчики носят только груднички.

К большому удивлению Ги, Джуди вдруг разревелась.

Часть III

14

Максина, которой уже исполнилось семнадцать, начала работать в Лондоне, в хаотической на первый взгляд мастерской Партриджа, располагавшейся над тихим магазинчиком неподалеку от Бонд-стрит. Своим внешним видом и манерой одеваться господин Партридж больше напоминал биржевого брокера из Сити, нежели знаменитого модельера. Он производил впечатление человека одновременно обаятельного и беспомощного, отчего у тех, кто его окружал, возникало ощущение, что именно им надлежит сделать то, что не смог бы сам Партридж; и поэтому его сотрудники чувствовали себя не просто наемными работниками, но людьми необходимыми, желанными и сопричастными общему делу. Партридж отличался мягкостью в обращении, добрым нравом и образованностью, но был предельно жестким и бескомпромиссным во всем, что касалось работы. Главными его профессиональными достоинствами были редкостное чувство цвета, безукоризненное понимание меры, а также отсутствие какой-либо внутренней скованности в сочетании с разумной осторожностью.

Поначалу Максине пришлось хорошенько изучить и запомнить марки и названия всех материалов, которые использовались в мастерской, после чего ее допустили к работе, заключавшейся главным образом в беготне. То ей поручали взять где-либо образцы красителей, то отнести куда-то образцы тканей, то подобрать шелк такого лимонного оттенка, который соответствовал бы вот этому образчику лимонно-желтого атласа. Просто поразительно, часто удивлялась она, сколько существует расцветок, оттенков, текстур тканей! И при этом девяносто девять процентов из них производят совершенно отталкивающее впечатление! Вскоре она получила повышение: ей доверили изготовление расклеек — картонных листов, на которые Максина наклеивала квадратные лоскутки — образцы всех тканей, расцветок и отделочных материалов, а также фотографии или рисунки аксессуаров и других предметов, которые должны были сопутствовать данной модели или находиться в одном интерьере с ней в момент ее показа. Максине нравилась эта работа, здесь находилось применение и ее хорошему чувству цвета, и стремлению к безукоризненной простоте и ясности линий. Она научилась также хорошо составлять технические описания. Ум Максины был подобен отлично организованной канцелярии, а ее практичность и дотошность в мелочах оказались ценнейшими достоинствами в те моменты, когда мастерскую сотрясал очередной из регулярно происходивших там приступов производственной лихорадки.

Через несколько месяцев Партридж открыл для себя ее страсть к старинной мебели и стал посылать Максину в походы по самым отдаленным и запыленным магазинам антиквариата и на малоизвестные аукционы типа «Остин из Пекэма», где всего за несколько фунтов можно было подчас купить викторианский гардероб красного дерева со специальным отделением для шляп, в которых ходят в оперу, или же — но за гораздо большую сумму — почти чиппендейловский книжный шкаф-секретер со сломанной передней стенкой.