Кружево - Ширли Конран (1993)

— Кроме этого здания, здесь неподалеку располагается еще четыре довольно хороших шато. То, что в Монморте, находится в отличном состоянии, Брюньи — тоже, Морейль в несколько худшем, а Лувро мне просто не нравится. — Граф слегка сутулился, у него была длинная шея. Время от времени он то поворачивался к Максине, то украдкой бросал на нее взгляды. «Он ожидал, что я окажусь старше, — подумала она про себя, — не хочет доверять работу такой молодой; ну что ж, надо произвести на него впечатление». Она раскрыла привезенный с собой большой блокнот и принялась заносить в него многочисленные записи, наброски, рисунки.

Скромный и застенчивый, Чарльз де Шазалль казался привлекательным в своей полнейшей беспомощности. Возможно, более агрессивный по складу характера человек решил бы, что Максина слишком раскомандовалась. Но для Чарльза Максина оказалась именно той, кто был ему нужен, и он чем дальше, тем больше восхищался ею. Максина непрерывно что-то писала, прикидывала и под конец дня предложила простой, но весьма разумный план приведения в порядок того хаоса, посреди которого неожиданно для себя самого оказался вдруг Чарльз.

Неудивительно, что она получила заказ. После этого она почти ежедневно тряслась сюда по проселочной дороге на своем маленьком белом фургоне «Рено», каждый раз привозя с собой из Парижа какого-нибудь очередного специалиста. То это был оценщик, то архитектор, то кровельщик, то владелец аукциона, то специалист по канализации, то реставратор мебели или картин.

Каждый из них спустя какое-то время представил Максине свой отчет, и теперь по пятницам, вечерами, Максина и Чарльз встречались за ужином в старой, XVIII века, таверне в Эперне и обсуждали все детали будущей работы. Здесь подавали оленину — олени водились в этой же местности, — мясо дикого кабана, всегда свежий, мягкий, белый и острый бурсальский сыр и, конечно же, местное белое вино, разумеется, сухое, с тонким букетом и легким привкусом лесного ореха. Так продолжалось все лето.

Но Максине во время этих деловых ужинов можно было бы подавать все, что угодно, хоть сухари с водой: она совершенно не замечала, что ест. И хотя, прежде чем сделать заказ, они долго и тщательно обсуждали выбираемые блюда, мысли Максины были не о прелестях местной кухни. Она думала лишь о том, как бы ей понравиться Чарльзу.

— Тот, напротив, наслаждался каждым кусочком, который отправлял в рот. Чарльзу нечасто приходилось бывать в ресторанах. Он вел уединенный деревенский образ жизни, его не тянуло блистать в Париже, вести там пустую болтовню на светских приемах и раутах. Днем он напряженно работал, стараясь привести в порядок запущенные виноградники своего имения, а вечера предпочитал проводить в одиночестве и дома, вытянув длинные тонкие ноги перед камином и читая или слушая музыку. Максина казалась ему занятной и интересной — отчасти еще и потому, что она была une serieuse.

— Сколько всего еще предстоит сделать! — вздохнул он как-то в очередную их пятничную встречу, когда они уже кончали ужинать. — Начать с того, что у наших виноградников пока еще слишком мал выход вина. В пересчете на шампанское средний урожай должен быть порядка 5600 литров с гектара. — Он жестом показал официанту, чтобы тот подавал кофе. — Откуда я все это знаю? Ну, наша семья уже несколько веков живет в этих краях, так что не стоит удивляться моему хорошему знанию основ производства шампанского. Но практикой я смог заняться только после того, как умер отец.

Он замолчал, пока официант наливал ему в бокал коньяк, потом капнул чуть-чуть на краешек стола, чтобы проверить качество: пролитое должно было остаться на столе несколькими каплями, не растекаясь.