Идеальная мать - Эйми Моллой (2019)

Барбара сидела на диване и ждала завтрака: Фрэнси предложила приготовить ей сэндвич с яйцом всмятку, который та обычно ела по утрам. Фрэнси изо всех сил старалась не слушать свекровь, пока та рассказывала о домашних сплетнях. О племяннице своей подруги, которая родила четвертого ребенка, чудесную малышку. О новом маникюрном салоне, в котором она сделала маникюр перед поездкой. О четырех восточных сотрудницах этого салона, которые, наверное, были нелегалками.

Когда тосты были готовы, Фрэнси вдруг услышала имя Колетт. Она повернулась к телевизору и увидела Колетт на экране: тяжело дыша, она бежала трусцой по тротуару возле своего дома, задыхаясь, с красным лицом.

«Оставьте меня в покое, — сказала она и ускорила бег, закрывая лицо руками. — Мне нечего сказать».

«Колетт Карпентер — дочь Розмари Карпентер, известной активистки и феминистки, — сказал журналист. — Кроме того, она состоит в романтических отношениях с писателем Чарли Амброзом, два месяца назад у них появился ребенок».

Потом журналист добавил, что Колетт тоже была с Уинни в баре в ту ночь, и что, как сообщает источник, Колетт имеет отношение к мэру Шеперду, который, впрочем, отказался от комментариев. И вдруг они заговорили о Фрэнси. У них даже была ее фотография (тоже из «Веселой ламы»), на которой она прижималась щекой к щеке Нэлл.

Журналист сказал, что Фрэнси домохозяйка, и в тот момент, когда Лоуэл вошел на кухню, Фрэнси услышала, как Барбара ахнула:

«Ее муж, Лоуэл Гивенс — совладелец молодого бруклинского архитектурного бюро „Гивенс энд Лайт Аркитект“».

«Какой ужас, — сказала Барбара Лоуэлу, не глядя на Фрэнси — Это плохо для твоей компании?»

Фрэнси протянула кассиру деньги, понимая, что не стоило тратиться на книгу, нужно было взять ее в библиотеке. Но библиотека открывалась только в полдень, а в квартире было так тесно, и ей нужно было срочно куда-нибудь уйти, сбежать от Барбары и взглядов, которые та на нее кидала. В них сквозило осуждение и разочарование.

Фрэнси забрала сдачу и стала искать столик. И тут она увидела, что снаружи стоит она.

На ней темные очки и длинная бесформенная куртка, волосы она убрала под кепку а, но Фрэнси все равно ее узнала.

— Уинни!

Фрэнси произнесла ее имя громче, чем хотела, люди, стоявшие в очереди за кофе, умолкли. Фрэнси промчалась мимо них, подбежала к двери и выскочила на улицу с криками:

— Уинни, постой, Уинни!

Она прижала Уилла к груди и неловко затрусила за Уинни, которая быстро поднималась в гору.

— Уинни, погоди, пожалуйста! — она не понимала, почему Уинни не останавливалась.

Когда Фрэнси побежала быстрее, Уилл захныкал, но Фрэнси догнала ее до того, как она вошла в дом. Уинни рылась в сумке в поисках ключей.

— Пожалуйста, Уинни, мне надо с тобой поговорить, я так за тебя переживаю, — Фрэнси пыталась отдышаться. — Я тебе кучу сообщений оставила. Прости, что мы…

Наехав на тротуар передними колесами, в нескольких метрах от них со скрежетом остановилась машина. С водительского сиденья выскочил низенький полный мужчина в фетровой шляпе и клетчатых шортах и схватился за большую камеру, которая висела у него на шее:

— Гвендолин, посмотрите сюда, как вы, Гвендолин?