Выстрел, несомненно, был произведен в упор, в момент убийства ствол оружия касался тела жертвы. Но раны на фотографии я не увидел, ее заслоняла левая грудь. На других снимках след от пули был запечатлен. Чьи-то руки в перчатках — скорее всего это был судмедэксперт — приподнимали левую грудь Лидии. Пулевое отверстие имело два сантиметра в диаметре, вокруг него виднелись хорошо различимые следы кордита[20] и совсем небольшое пятно крови. В заключении было написано, что пуля прошла сквозь тело не под прямым углом, а сверху вниз, выходное отверстие обнаружено на левой ягодице. Затем пуля попала в сиденье автомобиля и была найдена под плетеным ковриком. Что же касается гильзы, то она, похоже, ударилась в стекло, прежде чем закончить свой путь на полу под задним сиденьем.

Дальше шли описания положения тела жертвы. Несколько листов были посвящены информации о предметах, найденных в салоне, прежде всего о раскрытой сумке жертвы.

Полицейские эксперты утверждали, что никаких признаков борьбы обнаружить не удалось, а значит, велика вероятность того, что жертва была знакома с убийцей и не опасалась, что он может причинить ей вред. Это не согласовывалось с версией о нападении с целью ограбления.

Тут я прервал чтение и задумался.

Полицейские выдвигали такую гипотезу: убийца подошел к окошку, приподнял левую грудь жертвы, приставил пистолет к телу и нажал на курок. И при всем при этом не было никакой борьбы.

Однако Лидия Риполь умерла не сразу. Пуля не попала в сердце. Согласно докладу судмедэкспертов, она оставалась живой еще секунд шесть-семь.

Я попытался себе представить эту картину. Пуля не задела тот важный орган, что так воспевают поэты и боготворят влюбленные, но прошла через легкое, словно лезвием разрезала артерии, пропорола селезенку, размозжила подвзошную кость и прошла через ягодичные мышцы. По всей видимости, на несколько секунд Лидия ослепла и оглохла, как боксер, которого отправили в нокаут. Но возможности человеческого организма практически бесконечны, как и его стремление к выживанию. Сердце Лидии начало биться сильнее, разгоняя кровь по артериям, безуспешно пытаясь поддержать основные жизненные функции организма, в то время как надпочечники экстренно вырабатывали убойные дозы адреналина.

Согласно выводом экспертов, получалось, что у Лидии был так называемый «светлый промежуток» — несколько секунд перед смертью, когда человек пребывает в разуме, несколько секунд ужаса и боли, ошеломления и невозможности осознать случившееся и, весьма вероятно, понимания того, что ты умираешь. Вполне возможно, она смотрела на своего убийцу или даже, это тоже не исключено, смогла сказать что-то, пока мозг, оставшись без кислорода, не прекратил посылать сигналы в сердце и оно не перестало биться.

О чем человек думает в этот момент? Понимает ли он, что жизнь его кончена? Это великая тайна, ведь еще никто не возвращался оттуда и не мог рассказать, как это — умирать.

Однажды я убил человека. Не раз за свою карьеру полицейского мне приходилось стрелять, отражая атаку или угрожая вооруженным бандитам. Бывало, что пули достигали цели, и за мной числилось несколько раненых преступников — простреленные ноги, размозженные ключицы, но лишь раз я отнял человеческую жизнь. Это было ужасно. Убивать совсем не легко.