Золотая подкова (сборник) - Василий Шаталов (1986)

Слухи о железной воле бригадира вскоре разлетелись по всей стройке и дошли до Главка. По его поручению Ата Солтанлиев вызвал Байрамгельды в строительное управление. Расспросил о делах, а потом, не говоря ни слова, посадил в машину.

— Ата-ага, куда это мы? — забеспокоился бригадир.

— В Ашхабад, к фотографу, — ответил Солтанллев. — Слыхал я, хотят тебя на Выставку достижений народного хозяйства представить, а там, сам знаешь, без фотографии нельзя.

Приехали в фотоателье. Байрамгельды был в рабочей робе, а нужно быть в парадной. Выручил фотограф. Он отдал клиенту свой галстук, костюм и в этой одежде сфотографировал бригадира. Хороший получился снимок!

Когда возвращались обратно, Байрамгельды сказал:

— Ата-ага, спасибо тебе за транспарант. По секрету скажу, когда я увидел его, чуть не заплакал от радости. Так на душе стало светло и легко!..

— Благодарить меня не за что, — как всегда скромно ответил Ата. — Я только выполнил свой долг.

О посланной в Москву фотографии вскоре все забыли. Но, оказалось, послали ее не зря.

Было весеннее утро. Курбанклыч Шириев находился на кухне, которая помещалась в отдельном отсеке вагончика, и чистил картошку: сегодня он был за повара. На кухонном окне включенный на полную мощность стоял транзисторный приемник! Москва передавала утренний обзор газеты «Правда».

И вдруг Курбанклыч услышал, как диктор назвал имя Байрамгельды в связи с Указом о присвоении ему высокого звания Героя Социалистического Труда. Он бросил картошку и нож в блюдо и что было духу пустился бежать на плотину. Найдя бригадира, сообщил:

— Байрам-ага, ты — герой! Поздравляю! Только что Москва сообщила по радио…

— А ты не шутишь?

— Хлебом клянусь! Герой ты!..

— Ну, если так, то спасибо за добрую весть. С меня причитается! — улыбнулся бригадир. Подумал немного и с чувством сказал: — Это, брат, общая награда… вот за эту красоту, — и он сделал широкий жест рукой, указав на юг, где под горой сверкало голубое рукотворное море.

На протяжении многих лет состав бригады Байрамгельды Курбана почти не менялся. А если изменялся, то в исключительных случаях. Так заменен был другим механизатором двоюродный брат бригадира, рано умерший Аманмухаммед Атаев. Теперь уходил со стройки младший брат, жизнерадостный Курбандурды. За несколько лет, проведенных в бригаде, он вырос, раздался в плечах. Правда, уходил он не по своей воле, а вопреки ей.

На семейном совете было решено: вернуть Курбандурды к родному очагу. Этого требовал древний обычай, согласно которому престарелых родителей нельзя оставлять без помощи и присмотра. Кто-то должен о ними находиться. Лучше всего, если это будет младший в семье. Курбандурды был младшим и он подчинился родительской воле.

Провожать Курбандурды вышла вся бригада. И всем было грустно. Пожав братьям руки, Курбандурды низко опустил голову и сказал, едва сдерживая слезы!

— Недаром говорят: лучше быть щенком, чем младшим в семье. Щенка и то не прогоняют, а вы… — Курбандурды не смог договорить фразу, резко и зло пахнул рукой и сел в машину.

18.

Курбандурды была нужна достойная замена. Бригадир уже не раз заявлял об этом начальнику участка Атали Гуджикову и начальнику строительно-монтажного управления «Копетдаггидрострой» Аннамураду Аннакурбанову.

— Зря волнуешься, — отвечали ему. — Найдем замену. Такого подберем… Гордиться будешь!..

И вот как-то утром, недели три спустя после отъезда Курбандурды, к бригадному стану подкатил грузовик, с которого спрыгнул высокий молодой человек с приятной скуластостью восточного лица и каштановой гривой вьющихся волос.

Он заглянул в бригадный вагончик, где, собираясь на вахту, сидели на кошмах и закусывали молодые механизаторы.

Нагнувшись в дверях из-за высокого роста, госта., спросил:

— Кто здесь Байрамгельды Курбан?