Двери лифта разъехались в стороны – Крис, схватив за руку, поволок меня в квартиру. Я и глазом не успела моргнуть, как ткнулась носом в стену прихожей, в одной руке у меня был зажат блокнот, другой я упиралась в стену. Крис навалился на меня сзади, всем телом пригвоздив к стене – твердостью оно не уступало камню. И под стать ему, наверное, было и его мрачное настроение.

Отобрав у меня портфель, он стащил с моего плеча сумочку и, не глядя, швырнул на пол. Потом я почувствовала, как он сбросил куртку и потянулся за моей. Рука его наткнулась на блокнот, и пальцы Криса сомкнулись на нем.

Воздух вокруг нас, казалось, потрескивал, как бывает перед грозой. Несколько секунд мы тянули блокнот в разные стороны. Эротические картины, описанные Ребеккой в дневнике, замелькали перед моими глазами – мне вдруг вспомнилось, как мы с Крисом вместе читали одну из глав. Я гадала, думает ли он сейчас о том же, о чем и я… или совсем о другом. Возможно, о Ребекке? Я уже открыла было рот, чтобы спросить, но в горле застрял комок.

Наверное, Крис отобрал у меня блокнот – понятия не имею, куда он вдруг подевался. Он просто исчез, а за ним и моя куртка. Я забыла обо всем на свете. Руки Криса собственническим жестом легли мне на бедра, а его рот, то нежный, то восхитительно грубый, коснулся моего уха.

– Ты хотела боли и темноты, детка. Что ж, получай.

От этого обещания я поежилась – я вдруг вспомнила, как мы оба ухватились за блокнот, и о тех темных тайнах, которые пугали и вместе с тем притягивали меня.

– Что будет со мной, Крис, если я не смогу справиться с твоей темной стороной? – дрожащим голосом спросила я.

– Случится то, что должно случиться, – бросил он. В его голосе уже не было неуверенности – только железная решимость и гнев. – И уж я постараюсь, чтобы ты дважды подумала, прежде чем это произойдет снова.

Самые разные чувства захлестнули меня. Этот собственнический инстинкт возбуждал и одновременно отталкивал меня. Но в этот момент Крис стянул с меня брюки, и я тут же забыла обо всем. Я услышала треск, когда он порвал на мне трусики, а в следующую минуту его руки уже ласкали мои ягодицы, и жар, исходивший от них, перекинулся на меня.

Губы Криса коснулись моего уха, горячее дыхание опалило кожу, обещая все те изысканные, запретные фантазии, подарить которые мог только он.

– Я собираюсь отшлепать тебя, Сара.

В этих словах было все: и чарующий соблазн, и недвусмысленная угроза – и от них у меня перехватило горло, так что я не то что возразить – я даже дышать в этот миг не могла. Крис резким движением повернул меня лицом к себе.

– Но вначале я постараюсь поднять тебя до высот наслаждения – раз за разом, до тех пор, пока тебе не покажется, что ты сходишь с ума – как сходил я сам, когда ты не отвечала на мои звонки. – С этими словами он расстегнул молнию у меня на блузке, потом лифчик и принялся ласкать мои соски. – Возражения есть?

– А это что-то меняет? – прошептала я, чувствуя, как меня волнами захлестывает наслаждение.

– Нет – если ты не попросишь меня прекратить то, что я делаю. – Нагнувшись, он слегка прикусил мою губу, как накануне ночью, после чего лизнул укушенное место. – Но если ты прикажешь мне остановиться, Сара, то сначала хорошенько подумай, действительно ли ты этого хочешь, потому что я, черт возьми, остановлюсь. Поняла?

– Крис…

– Ответь мне, Сара. – Пальцы Криса раздвинули мне бедра, коснулись трепещущей плоти. Соски, которые он отпустил, тут же заныли. Все стало ясно – он хотел дать мне понять, как я пожалею, если он остановится.

– Да, – прошелестела я. – Да… понимаю.

Он слегка сжал мой клитор – пальцы его скользнули внутрь, раздвигая нежные складки, и я застонала, заранее предвкушая наслаждение, которое меня ждет, когда он войдет в меня.

– Попробуй только кончить раньше, чем по моей команде, и я отшлепаю тебя прямо сейчас.

– Что? – ахнула я. – Я не могу…

– Можешь. И сделаешь, как я скажу.